– Да ладно. – Он пожимает плечами. – Кто не успел, тот опоздал.
– Это верно, – соглашаюсь я, хотя это и не так… и взлетаю к самому высокому месту замка – то есть к башне Джексона.
Подо мной Флинт возмущенно кричит:
– Если ты думаешь, что я опять стану смотреть «Сумерки», Новенькая… – Он мгновенно меняет обличье и тоже взлетает в воздух.
Он вот-вот обгонит меня, так что я прибавляю скорость и говорю:
– Я никогда не заставляла тебя смотреть «Сумерки»! Мы с Мэйси делаем это, когда остаемся одни в нашей комнате, как и положено приличным фанатам этого фильма.
Мы поднимаемся к крыше ноздря в ноздрю.
Я быстро приземляюсь на край крыши, Флинт тоже и одновременно снова превращается в человека. Если честно, это получилось у него очень эффектно. Не знаю, буду ли я сама когда-нибудь так же уверена в своих силах, как он.
Мы оба сидим на холодном кирпиче, свесив ноги и глядя на кампус.
– Хочешь пить? – спрашиваю я и достаю из рюкзака две бутылки воды.
– Ты просто богиня, – отвечает он, когда я кидаю ему одну бутылку.
– Может, и не богиня, но определенно небожительница.
– Ну не знаю. – Он делает вид, будто обдумывает мои слова. – Думаю, ты все-таки богиня.
Я смеюсь.
– Точно?
Пару минут мы сидим в уютном молчании, и я думаю о том, как прекрасны эти горы и как я полюбила их за время своего пребывания в Кэтмире. Я не знаю, что стану делать после окончания школы – может, попаду в тюрьму, пытаясь предотвратить войну, – но знаю, что мне, вероятно, придется уехать отсюда, и это вызывает у меня грусть.
Оказавшись здесь в ноябре, я сказала себе, что полгода – это не так уж долго. Только тогда я еще не знала, как полюблю это место.
Мне хочется заговорить, но у Флинта такой задумчивый вид, что я решаю подождать. Он видит, что я смотрю на него, и говорит:
– Итак… – Значит, время разговора наконец пришло.
Он смущенно улыбается, затем запускает пальцы в свою прическу афро, что для него необычно – прежде я не наблюдала у него таких жестов. И вместо того чтобы ждать, когда он наконец скажет, что у него на уме, я просто спрашиваю напрямик: