Реми смеется, затем отвечает:

– Это зависит от того, хочешь ли ты лишиться руки. Берта особенно любит человеческие пальцы, поджаренные на огне.

– Что ж, у всех есть любимые блюда, – замечает Флинт, и я вижу, что он делает над собой усилие, что я ценю. – Например, я больше всего люблю шоколадный торт, но кто я такой, чтобы судить? Мясо на огне – это тоже хорошо.

– Ты ведешь себя как клоун, – говорю я ему. – Ты это знаешь?

– Как я могу этого не знать, если ты постоянно мне это говоришь? – отвечает он, подмигнув мне.

– И что же нам делать теперь? – спрашивает Хадсон.

– Найти тех, у кого мы сможем облегчить карманы, – говорит Колдер, показывая кивком на разношерстную группу сверхъестественных существ, сидящих за двумя столами в центре зала. В отличие от большинства других, эта группа состоит из представителей разных видов – фей, драконов, ведьм, вампиров и каких-то других, распознать которые я не могу из-за их человеческих обличий.

– Ты действительно хочешь заняться армрестлингом? – спрашивает Реми, бросив на нее беззаботно-веселый взгляд, когда мы проходим мимо группы ведьмаков – то, что это ведьмаки, понятно по татуировкам из рун и других магических знаков, покрывающих их тела целиком.

На полу перед ними нарисована черная пентаграмма, и они бросают на нее кости. Я вглядываюсь в эти кости, ожидая увидеть на них магические символы, но никаких символов нет, это обычные шестигранные игральные кости с точками на гранях.

– Что здесь происходит? – спрашиваю я, когда какая-то женщина кидает кости на пентаграмму. У нее выпадает одно очко и два. Ведьмак, руководящий игрой, смеется и протягивает руку. Женщина закатывает глаза, но впечатывает в его ладонь золотую монету, после чего опять тянется к костям.

– С магическими костями не смухлюешь, не начинишь их свинцом, – насмешливо говорит Колдер. – Так что если игрок не потребует использовать именно их, эти некролиты пользуются обычными костями и обчищают легковерных.

– А что, многие требуют использовать магические кости? – спрашиваю я.

– Ты шутишь? Здесь же Гексагон. Никто никому не верит, – отвечает она. – Даже если ты хороший парень.

– А что, здесь есть хорошие парни? – спрашиваю я, вглядываясь в группу разношерстных сверхъестественных существ, которых не могу распознать.

– А мы на что? – отзывается Реми.

– Но Колдер планирует использовать Хадсона, чтобы навешать местным игрокам лапши на уши и заставить их расстаться с деньгами, – напоминаю ему я.

– Это же не делает меня плохой, – уверенно отвечает Колдер.

– А какой это делает тебя? – спрашиваю я.