Когда мы возвращаемся к нашему столу для пикника, я тут же забываю о татуировке, поскольку Хадсон сидит (хотя даже само слово «сидит» – это натяжка) с таким видом, будто его переехала фура.

Я всматриваюсь в него и кидаюсь к нему по лабиринту из столов для пикника.

Оба глаза подбиты, нос немного искривлен, чего не было прежде, кожа под левым глазом рассечена, как и нижняя губа. Костяшки пальцев сбиты в кровь, его шея расцарапана ногтями, и почти каждый дюйм его открытой кожи покрыт черными синяками. Судя по тому, как он скорчился над столом, держась за бок, становится понятно, что те травмы, которые скрыты под его робой, еще хуже.

– Ничего себе, – говорю я, подойдя ближе и поняв, как он избит. Я начинаю немного психовать, но здесь я ни за что этого не покажу, не подам виду. Только не на глазах у Реми и остальных заключенных этой тюрьмы, которые глядят на него с такими лицами, словно у них руки чешутся навалять ему еще. – Могу представить себе, как выглядит сейчас другой парень. Или мне надо сказать – другие парни?

– Ты лучшая, – говорит он мне с обалделой улыбкой, вызывающей у меня еще большее беспокойство, чем его синяки. – Вот видишь, Реми, поэтому-то тебе и нужна пара. Ты даже помыслить не могла, что я проиграю, да, моя сладкая?

Моя сладкая? Сколько же раз его ударили по голове? Теперь он широко улыбается мне, и губы у него распухшие, улыбка кривая, но такая счастливая.

– Ни на секунду, – отвечаю я ему, пытаясь рассмотреть его глаза, чтобы определить размер зрачков.

– Сколько ты выиграл? – спрашивает Реми, но прежде чем Хадсон успевает ответить, между столами проходит Колдер, неся Флинта на плече. Тот во все горло распевает песню Билли Айлиш Bad Guy, пьяный в стельку.

– Какого черта? Что ты с ним сделала? – раздраженно спрашивает Реми, когда Колдер кладет Флинта на стол.

Флинт лежит на столе, распевая, пока не доходит до припева, и тогда улыбается мне еще более обалделой улыбкой, чем Хадсон.

– Привет, красотка! – говорит он мне с самой неумелой имитацией южного акцента, которую я когда-либо слышала.

– Привет, Флинт!

– У тебя красивые волосы. Я говорил тебе, что у тебя красивые волосы? – Он хватает одну из моих кудряшек.

– Нет, не говорил.

– Да, у нее красивые волосы, верно? – соглашается Хадсон, беря в руку кудряшку с другой стороны моей головы.

– Неужели это и вправду происходит? – спрашивает Реми, оглядываясь по сторонам и словно ожидая, когда кто-то расскажет ему некую грандиозную шутку. – Это что же, двое из пятерых не в здравом рассудке? Самое подходящее время…

– Извини, – говорит Хадсон. – Но циклопы бьют очень сильно.