Хадсон перестает нюхать мои волосы и, достав из-под стола мешок с деньгами, кладет его на стол рядом с головой Флинта. Он полон золотых монет – их так много, что у меня начинает кружиться голова, – но у Реми делается разочарованный вид.
– Если это все, то мы в жопе, – говорит он.
Но Хадсон только смеется, затем стонет и опять хватается за ребра.
– Больно, – хрипит он, глядя на меня.
– О, дорогой. – Я легко-легко целую его в плечо. – Мне так жаль. Как я могу тебе помочь?
– Не давай ему смешить меня, – отвечает он. Затем нагибается и достает еще один мешок денег. И еще один. И еще один.
И еще один.
– Ничего себе, – говорит Колдер, и у нее округляются глаза. – Со сколькими людьми ты дрался?
– Со всеми.
– Со всеми? – спрашивает Реми. – Со всеми на арене?
– Со всеми на всех аренах, – уточняет Хадсон. – Они выстраивались в очереди, все шли и шли, так что мне приходилось бесконечно посылать их в нокдаун. Ты же сказал мне, что нам понадобится уйма денег.
– Да, сказал. Неудивительно, что ты так обалдел. – Реми качает головой, затем смотрит на меня с широкой улыбкой. – До сих пор я воздерживался от публичного оглашения своего мнения,
Хадсон опять принимается нюхать мои волосы, так что я смеюсь и говорю:
– Да, это точно. Он такой.
– Однако у меня есть один вопрос, – добавляет Реми.
– Какой вопрос?
– Если в ближайшие пару часов все пойдет наперекосяк, то что, черт возьми, нам с ними делать?
Глава 136. Что-то новенькое по части великаньего гнева
Глава 136. Что-то новенькое по части великаньего гнева