Мы с Эвраном договорились поехать в Беласаву до первого снега. Дома было о чем позаботиться, и больше не было причин спешить с отъездом. Эвран спал в старой комнате Адель, потому что она и Килиан поженились почти сразу после нашего возвращения. Было странно, что ее нет дома, но Мина вернулась в нашу общую комнату, а Адель жила в городке. Сирил с разрешения Эврана переехал в дом Марганы.

Прошло всего несколько недель, прежде чем Хелен официально заняла трон. Благодаря своим бухгалтерским книгам, которые отец скрупулезно вел, ему удалось откопать старую опись из дворца, в которой значился амулет Хелен, который знатный маг из другого королевства подарил королеве Саломее перед ее изгнанием. Он послужил доказательством того, что Хелен была той, за кого себя выдавала. И теперь, когда Дариус был заперт в темнице, пока кто-нибудь не решит, что с ним делать, Хелен стала королевой Анталлы. Она была первым правителем-магом за более чем столетие, и я не сомневалась, что она будет одной из лучших. Джин со своей семьей вернулась обратно в Корон, где благодаря своим способностям стала первой советницей королевы.

Когда все, казалось бы, устроились и были счастливы, у меня ненадолго пропало желание покидать Сильван. Я только что вернула свою семью и боялась снова с ними попрощаться. Наконец-то жизнь стала мирной.

Но я должна была отправиться в Беласаву.

Дело было не только в поисках матери, хотя теперь, когда я ее вспомнила, я не могла перестать о ней думать. Может, отец был прав, и она решила начать новую жизнь без нас. Я никак не могла узнать наверняка, хочет ли она, чтобы ее нашли. Но мне надоело жить в неведении и позволять страху сдерживать меня. В лесу не было невидимого зверя, который выжидал меня, чтобы съесть. А даже если и был, я знала, что тот, что внутри меня, сильнее.

Наконец, когда стало невозможно игнорировать витающее в воздухе приближение снега, мы с Эвраном собрали вещи и погрузили в повозку, которая должна была отвезти нас в портовый город Тремелль.

Адель боялась этого прощания так же сильно, как и я, но выглядела храброй, протягивая мне свежеиспеченную буханку медового хлеба. Он был завернут в кухонное полотенце, окаймленное красочной вышивкой с космеями, моими любимыми цветами.

Несмотря на простоту ее новой любимой одежды – хлопковой блузы и клечатой шерстяной юбки, первых ее вещей, которые были сшиты не на заказ, – она все еще была так красива, что я знала, она не ускользнет от внимания горожан, как бы сильно ни хотела слиться с толпой. Она не искала внимания, которое получала наша семья, но всегда стойко его переносила, никогда не жалуясь на жертвы, которые ей пришлось принести ради моей безопасности.