Единственный развернутый комментарий повествователя семейной хроники к истории собственного рода (дополняющий генеалогию именем еще одного Ивана, четвертого в роду, князя Ивана Темносинего) содержится в первой главе романа:

Бывший вице-король Эстотии, князь Иван Темносиний, отец прапрабабки двух наших детей, княжны Софьи Земской (1755–1809), и прямой потомок Ярославских князей дотатарских времен, носил это имя с тысячелетней историей. Оставаясь невосприимчивым к роскошным переживаниям генеалогической осведомленности и равнодушным к тому обстоятельству, что болваны относят как безразличие, так и горячность в этом вопросе в равной мере к проявлению снобизма, Ван не мог не испытывать эстетического волнения из-за бархатного фона своего происхождения, который он всегда различал сквозь черную листву фамильного древа как утешительное вездесущее летнее небо.

Бывший вице-король Эстотии, князь Иван Темносиний, отец прапрабабки двух наших детей, княжны Софьи Земской (1755–1809), и прямой потомок Ярославских князей дотатарских времен, носил это имя с тысячелетней историей. Оставаясь невосприимчивым к роскошным переживаниям генеалогической осведомленности и равнодушным к тому обстоятельству, что болваны относят как безразличие, так и горячность в этом вопросе в равной мере к проявлению снобизма, Ван не мог не испытывать эстетического волнения из-за бархатного фона своего происхождения, который он всегда различал сквозь черную листву фамильного древа как утешительное вездесущее летнее небо.

В верхней части генеалогической таблицы, «кроне» фамильного древа, значится имя княжны Софьи Темносиней, соотнесенное с мудростью и небесами, в то время как имя ее мужа соотносится со славой и землей (и со славой земной). В истории рода, таким образом, находит отражение космогонический миф о союзе Земли и Неба, инцестном браке первопредков. Как заметила Э. Пайфер, фамильное древо в романе «напоминает сложные генеалогии мифических существ, происхождение предков которых в самые отдаленные времена восходит к первобытным божествам начального творения: море, небо и воздух. <…> “Темносиний” в русском языке – обычный эпитет для моря и неба [темное/синее море, темное/синее небо]» (Pifer E. Nabokov and the Novel. Cambridge, Mass. & L.: Harvard University Press, 1980. P. 134–135). Имена некоторых других членов рода тоже несут дополнительное символическое значение: Аква олицетворяет воду, ее сестра Марина – море (и красоту – через ассоциацию с Венерой), рыжая Люсетта (Люсинда) – свет, черноволосые Демон и Ада, напротив, – ад и царство тьмы (линия к «темному» имени прародительницы). Иначе Дедал Вин (чье имя отсылает к мифическому создателю лабиринта) противопоставлен Ивану Дурманову, фамилия которого напоминает о яде (дурман – ядовитое растение, имя его дочери Аквы Дурмановой прочитывается как «ядовитая вода», вариация на тему аква-тофаны). Английская фамилия последнего члена семейства, указанного в таблице, Андрея Вайнлендера, с двумя ее корнями (vine – лоза и land – земля), напоминает о зачинателе рода Земском и подхватывает флоральный мотив фамилии Дурмановых, содержащийся также в имени Ады, его жены (и, вполне возможно, дальней родственницы), знатока орхидей: как было замечено исследователями, Ада – название рода орхидей (Ada aurantiaca, Ada lehmannii). Считается, что этот род назван по имени царицы Ады, правившей Карией во времена Александра Македонского и бывшей замужем за своим братом Гидриеем.