— Вообщеее-то, — манерно протянул он, уткнув руку в бок и продолжая широко улыбаться, — я не какой-то там, чтобы с первой… встречной…

На этом месте он всхлипнул, и его снова разобрал хохот. Я опять глупо хлопнула глазами и шутливо треснула его по плечу:

— И что мы будем делать?

— Ну, — легкомысленно фыркнул Арден, — слушай, наверное, как-нибудь разберёмся!

— Ты думаешь? — с подозрением уточнила я.

Не то чтобы после «мастер-классов» и шуточек Ливи у меня сложилось впечатление, что секс — это какая-то особо сложная наука, требующая глубокой теоретической подготовки, упражнений и постоянного освоения новых координационных связок. С другой стороны, как-то раз Ливи демонстрировала своё мастерство на хвосте зелёной собаки, свёрнутой из колбасы воздушного шарика, и это выглядело во-первых немного отвратительно, во-вторых — довольно непросто.

— Мать-природа, — он снова расхихикался, — поможет!

— Арден! Если ты будешь всё время ржать, мы никогда не потрахаемся!!

Он тут же сделал чопорное лицо:

— Извините, извините. Больше не повторится!

Зато повторилось другое: он ласкал мою грудь, целовал соски. Расстегнул и потянул вниз мои брюки, подождал, пока я стряхну их с себя окончательно, чуть улыбнулся полетевшим следом полосатым гольфам, — я мстительно пощекотала его пятку, и Арден споро снял и носки, и штаны.

Я зябко подёрнула плечами, и он завернул нас в покрывало.

Долго гладил мягкими, приятно хаотичными движениями, — то внутренняя сторона бедра, то линия рёбер, то чуткая ямочка между ключицами; я то раскрывалась, утопая в поцелуях, то судорожно сводила колени.

Между ногами было горячо и, похоже, влажно: чужие пальцы легко скользнули по складочкам. На мгновение мы оба замерли, тяжело дыша; потом я неловко стянула трусы, стараясь смотреть куда-нибудь в сторону, а по пути удачно дотянулась до выключателя и потушила верхний свет, оставив только лампы над столом.

Арден притянул к себе, поцеловал, снова принялся ласкать внизу и так старался, что угрожал стереть мне там что-нибудь.

— Ммм, — с сомнением сказала я.

— Мм?

— Ммммм, — я неопределённо двинула бёдрами.

К сожалению, язык «ммм» Арден понимал не очень хорошо, а объяснять обычными словами было ужасно неловко. Я положила ладошку на его руку, остановила какие-то дикие восьмёрки и направила его пальцы, показывая, как: мягче, медленнее, нежнее.

Он выглядел немного уязвлённым, но быстро сообразил, что к чему. Я умела порадовать себя буквально за полторы минуты, но здесь мне не хотелось торопиться; хотелось, наоборот, продлить это странное горячечное ощущение, раствориться в тяжёлом дыхании, состоять из острых прикосновений и поцелуев и разглядеть все тёмные пятна, пляшущие перед глазами.