Ясно. Справляться придётся самой. Вот только я совсем не была уверена, что справлюсь. Пальцы потеплели, я начала чувствовать свой крошечный резерв, но его было так мало, а я не могла сосредоточиться!

Тянуть время, тянуть время…

— Я иду, дяденька, — проскулила я, послушно передвигая ноги. — Ей-ей, не бейте, этот мой повелитель — сущий скаред и жмот, сама давно б его бросила. Кабы не контракт…

Второй голос хмыкнул.

— Правда, что ли? А девицы ваши в Академии его обожают. Да и невесту он задаривает.

— Неве-е-есту, — презрительно фыркнула я. Ага, клюнули! — Да стекляшки он ей дарит, стекляшки! У него и мебели нет дома, всю распродал! Переживает с этого знатно и, главное, жрёт всё время! Знай сидит на кухне, пирожные трескает, а потом в корсет утягивается, чтобы пузо не заметили!

— Брешешь, — недоверчиво хмыкнул второй.

— А оно мне нужно — врать? — безразлично пожала плечами я. Я старалась двигаться как можно медленнее. Отвлекай, оттягивай, выигрывай время… — Это вы его ещё в постели не видели!

Да и я не видела, если начистоту. Но этой информацией с похитителями я точно делиться не собиралась.

Хватка у моего горла ослабела.

— И каков он у тебя? — с любопытством спросил немытый вор.

Я чуть не поперхнулась. Это что у него за наклонности такие, что он о таких вещах спрашивает?

Но страх уменьшился, и теперь я могла сконцентрироваться достаточно, чтобы воздух помутнел, собираясь в знакомую огненную точку. Ещё немного…

— Храпит на весь дом, — с наслаждением припечатала я, словно невзначай приостановившись. — А иногда, как ночью приспичит, по коридорам досками скрипит и груши жрёт! С утра встаёшь — по всему дому огрызки!

— Каков увалень, — цыкнул языком второй парень. — Но сегодня тебе устроят совсем другую ночку, уж поверь. Все нужные места до мозолей сотрут, ещё неделю враскоряку ходить будешь!

Вот этого-то я и боюсь. Я сжала губы, мысленно разогревая незаметный огонёк невидимой линзой. Ну же!

В следующий миг я похолодела. Я увидела возле стены осёдланную лошадь. А внизу — пару мешков. Ещё немного, и поперёк крупа лошади перекинут меня.

Я осторожно коснулась пальцами горла и просительно затянула:

— Дяденька, может, ножик опустите? Я и сама пойду, но боюсь жутко, вот-вот сомлею…

— Иди, дура. — Пальцы хриплого крепче сомкнулись на ноже. — Когда надо будет, тогда и опущу.