— Сумасшедший повелитель, — прошептала я. — Что ты наделал? Что ты наговорил этой дуре? Только что всё было хорошо!

— Я…

Его ресницы дрогнули. Запекшиеся губы дёрнулись, но он не добавил ничего.

Я даже не ощущала боли. Словно Тайбери собрал всю боль внутри, защищая меня.

Тик… Тик…

Хрустальный звон стих в ушах, сменившись воображаемым стуком сердца, неровным, как останавливающиеся часы.

Что случается с шейрой, когда её повелитель погибает, оставляя её одну? Я не знала. Должно быть, ничего хорошего: когда магические узы рвутся, это больно и мучительно. Как же иначе?

Но мне будет плохо не поэтому. Я просто хочу, чтобы Тайбери жил. Чтобы можно было запрыгнуть к нему на руки, вместе перемазаться десертом и целоваться, пока не кончится дыхание. И говорить, говорить, говорить — о пустяках и о самом важном.

…А ведь мы так и не провели вместе ночь.

Я стиснула зубы. Ну уж нет! Умирать сегодня и сейчас, оставляя маленькую и беззащитную шейру без десерта, этот самодовольный повелитель точно не будет! Мы ещё не доругались, в конце концов! Мне ещё много чего хочется ему высказать!

Но сейчас нужно действовать.

Я наклонилась к Тайбери и коснулась его щеки.

— Эй, — прошептала я. — Эй, мой разленившийся повелитель! Если ты не доберёшься до кровати, придётся раздевать тебя прямо здесь!

Тик. Тик…

Ни движения, ни вздоха. Лишь едва заметное дыхание.

Я мысленно выругалась и дёрнула рубашку на его груди. Та, само собой, не поддалась. Осторожно я начала расцеплять пуговицы, поглаживая их, будто уговаривая расстегнуться. Медленно, одна за другой, те поддались, открывая мне кристалл.

Алое пламя горело внутри переплетением нитей, отражаясь в гранях. И некоторые нити уже начали становиться чёрными.

Тик…

Я знала, что это означает. Каскад. Когда маг долго сдерживается, контролируя себя, не желая выплёскивать даже самые естественные и живые эмоции, рано или поздно приходится платить страшную цену.

И поцелуями тут уже не поможешь. Тайбери физически не сможет на них ответить.