Амелия мгновенно напряглась. Что Монтегрейну могло от нее понадобиться? Не решил ли он тактично покинуть спальню утром, чтобы потом обсудить все на свежую голову?

— Хорошо, дождусь Дафну и Олли и поеду.

Кристис пожал ближайшим к ней плечом.

— Да он вроде не торопил. Значит, дело несрочное.

Отступил от ограды, нагнулся, сорвал с земли длинную травинку и, опять облокотившись на бревна, сунул ту в зубы. Вид у него сделался задумчивым, и Амелия решила было, что разговор закончен и пора действительно отправляться на поиски загулявшейся помощницы, как Дрейден снова заговорил:

— Рэйм мне рассказал…

Мэл, успевшая убрать, чтобы уйти, с ограды всего один локоть, замерла, не веря своим ушам. Ведь обещал же, что никому не расскажет о свойствах ее крови, слово давал… Снова ошиблась?

— …Про Гидеона.

И у нее чуть не подогнулись ноги от облегчения. И еще стало чуточку стыдно — так привыкла ждать от людей худшего, что и сама стала не лучше.

Амелия невесело улыбнулась, покачала головой.

— Разве то, что я не по своей воле помчалась замуж, было не очевидно?

— «Своя воля» мотивируется по-разному, — философски изрек Дрейден, продолжая катать в зубах травинку. Мэл не стала спорить. — Он предлагал мне титул, — сообщил доверительно.

Она моргнула от неожиданности.

— Кто?

— Гидеон, конечно, — Кристис хохотнул. — Словом короля, разумеется. Сделали бы меня лордом и дали бы усадьбу в каком-нибудь захолустье, чтобы не мозолил глаза.

Предложить титул урожденному крестьянину, по его же словам, чистящего полжизни навоз, это… неплохая мотивация.

— А ты?

— А я — здесь! — гордо провозгласил собеседник, а затем наступил ногой на нижнюю перекладину, подтянулся и уселся на ограждение сверху, лицом к Амелии. — Они пока осторожничают и не решаются портить с Рэймом отношения открыто.

— Потому что он Монтегрейн?

— Потому что он может сболтнуть кому-нибудь лишнего… — Пауза. — Если сильно обидится.