— С ним ты тоже объяснился? — полюбопытствовала в ответ на последнюю реплику.

Рэймер скорчил гримасу.

— Нет, на него я наорал.

Мэл рассмеялась. Прошла вперед, устроилась на покрывале. Подумала немного и стянула с себя обувь — нарушение всех правил этикета, но здесь, в этом месте и с этим человеком, думать об условностях не хотелось.

Монтегрейн устроился с другой стороны, так, что пузатая корзина оказалась точно между ними. Чуть поморщился, пока садился, однако, опять же, справился без дополнительной опоры или помощи. Мэл испытала даже некоторую гордость из-за того, что его исцеление — ее рук дело.

Прищурилась, вглядываясь в ауру. Несмотря на то что травма резерва была напрямую связана с ранением ноги, восстановление того и другого происходило вовсе не с равным успехом. Магия с того вечера, когда случился приступ, не просыпалась ни разу. В ауре по-прежнему суетились красные мерцающие «рыбки», но не росли и не исчезали, в то время как состояние колена улучшалось, казалось, не то что с каждым днем, а с каждым часом.

— Что? — Монтегрейн перехватил ее взгляд. Сегодня он был без верхней одежды: только рубашка и брюки — очень неформальный вид, ей нравилось.

Амелия покачала головой. Была мысль солгать, что ничего, просто задумалась. Но лгать она не стала.

— Я думала о том, что колено, скорее всего, полностью восстановится, — сказала честно. — А вот магия — не уверена.

Рэймер дернул плечом, будто отбрасывая от себя ее опасения.

— Черт с ней. Если я не буду калекой, без магии как-нибудь обойдусь.

Амелия поджала губы, но все же не сдержалась.

— «Калека» — это очень грубое слово, — укорила она.

— Я знаю, — спокойно ответил Монтегрейн. — Поэтому я употребляю его исключительно по отношению к себе.

Что ж, если учитывать, кто долгие годы являлся его близким другом, вряд ли Рэймер стал бы насмехаться или оскорблять кого-то с физическими недостатками.

— Ну что? Пируем? — его голос вывел ее из задумчивости. Из корзины были извлечены пирожки матушки Соули, бокалы и бутылка вина. Белого, с облегчением поняла Мэл. Эйдан так обожал красное вино, что теперь она не могла на него даже смотреть. — Если ты не хочешь алкоголь, тут есть ещё морс. — Монтегрейн еще покопался в недрах корзины и выудил оттуда глиняную бутыль. Не иначе, одну из тех, которые изготовляла жена кузнеца и доставлял в поместье Джерри.

Спиртное Амелия не пила очень-очень давно.

— Я не против вина.

— Правильно, — одобрил ее выбор спутник и убрал бутыль с морсом обратно. И зачем-то добавил: — Не переживай, оно легкое, не опьянеешь.

Мэл приподняла бровь.