Это сравнение помогло улыбнуться искреннее. Монтегрейн преодолел последнюю ступень.

— Ваше высочество, рад приветствовать, — почтительно склонил голову.

В семнадцать Сивер был ниже Рэймера на целую голову, за десять лет он умудрился перерасти его почти на ладонь, и теперь с удовольствием взирал на хозяина дома сверху вниз.

— Рэймер, сколько лет, сколько зим!

И еще бы столько же. Насколько Монтегрейн любил Конрада, настолько не переносил его брата с самого детства. Старший принц пошел в мать — рано ушедшую из жизни королеву Марию — не только чертами лица, невысоким ростом и темными волосами, но и спокойным, мягким характером. Сивер же уродился копией отца, да ещё и с ранних лет копировал его поведение. Братья были разными, как солнце и луна. Только «солнце» давно зашло, а «луне» очень хотелось дать в морду.

Нельзя…

— Давненько, — вежливо согласился Рэймер. — Если бы сообщил о своем визите, мы бы подготовились к достойному приему.

Сивер блеснул глазами.

— А я люблю сюрпризы. — Кто бы сомневался. — Да и к чему эти условности? Все же свои.

«Своим» младшего принца Монтегрейн не назвал бы даже в бреду.

— Проходи, — Рэймер указал рукой направление. — Сейчас подадут чай.

— Вино или чего покрепче, — тут же возразил наследник. — Я устал с дороги.

И снова — кто бы сомневался.

— Конечно, — отозвался Монтегрейн. От фальшивой улыбки сводило лицо. Дорога его, видите ли, утомила… Вот и сидел бы в своем дворце.

Во время обмена приветствиями Дрейден замер чуть в стороне, изображая статую с живыми глазами. Охрана принца, представленная целыми четырьмя воинами с огромными мечами на перевязи, ожидала за его спиной дальнейших распоряжений.

Рэймер наметанным глазом оценил размер и вес мечей, а также габариты самих стражников, и что-то подсказывало ему, что с таким сопровождением с мирными намерениями в гости не ходят.

Однако с собой охрану вглубь дома, наследник, к счастью, не потащил.

— Останьтесь, — бросил, словно нелюбимым собакам, через плечо и направился в указанном ему направлении. Впрочем, с расположением комнат в этом доме Сивер был прекрасно знаком. Наивно пытаясь подружиться с младшим братом, Конрад по юности часто брал того с собой в гости.

В гостиную прошли вдвоем, и Сивер, не дожидаясь приглашения, сразу же устроился в самом большом кресле. Перекинул ногу на ногу, уперев локти в подлокотники и соединив перед собой кончики унизанных крупными перстнями пальцев. На его груди, прямо поверх сюртука, покоилась толстая золотая цепь. Конрад никогда не любил украшения и не носил ничего, кроме кольца с гербом-печатью.