Да, хорошее решение, мудрое, но вот есть одна загвоздка… завтра Алексею нужна будет свежая голова, а у мужчин, как известно, гормональный фон восстанавливается не меньше суток. О хреновом настроении можно вообще не говорить. Как ходить с хорошим настроением, когда вокруг столько красивых шлюх, которых ты не можешь просто так взять и изнасиловать?! Они же себя считают людьми!
Спустя два часа после обеда Джонни, вроде как, остыл. Ну, или начал остывать. Страх провиниться перед Всемогущим потушил в паху пожар и заставил разум встать у рычажков сознания.
На время.
На ужине всё снова повторилось. Джонни сделал то, что пообещал самому себе – пересел чуть ли не в другую часть столовой. Но и эта темноволосая тварь (как же она красива!) проделала то же самое! Будто… будто желала, чтобы он трахнул её – прямо здесь, на этих грязных столах! Она села в пяти метрах от него и за время ужина ни разу на него посмотрела, но он-то знал – знал! – что она только и думает о нём! Какие же они примитивные. Джонни теперь не поведётся на подобные провокации.
Но только полненькая брюнетка закинула одну ногу на другую, цепи тут же сорвались. Бедро. Сучье бедро. Оно всё испортило и даже сейчас, после полуночи, не выходило из головы. Следовало проучить глупую нимфоманку. Хочет секса? Она его получит – да такой, что запомнит на всю оставшуюся жизнь. Похоть мгновенно затуманила мозги, так что мысли об Алексее медленно растворились в ней, как дым от костра растворяется, поднимаясь к небу. И дело было даже не в желании присунуть шланг между двух булок, а нечто другое. Что-то такое, что таилось в глубине сознания.
В отличие от всех остальных, эта брюнетка была больше всех похожа на маму.
Джонни не притронулся к еде. Он прождал двадцать минут (с каждой минутой сидеть становилось всё труднее и труднее), отнёс поднос и проследил за обтянутыми шортами бёдрами, держась на расстоянии. Наконец брюнетка вышла на лестничную площадку, спустилась на три этажа, и вот тогда Джонни закончил преследование – её комната была прямо напротив выхода на лестницу. Бёдра скрылись за дверью, но похоть никуда не исчезла.
Не исчезает она и сейчас. Прошло уже больше получаса с момента наступления полуночи, но сон так и не приходил. Всё тело кипело энергией, которую нужно было куда-то деть. И даже когда Джонни почти удавалось провалиться в дрёму, перед глазами вырисовывались длинные чёрные волосы, доходящие до аппетитных бёдер. Такому искушению невозможно противостоять. Тем более сучка сама хотела, чтобы кто-нибудь её отодрал. Все они этого хотят, даже самые тихие и святые. Мужчины совершают подвиги, когда не набрасываются на этот блядский мусор.