Светлый фон

Первым по двери ударил Женя, но уже в следующую секунду давление на неё резко увеличилось, накатив огромной волной тяжело дышащих зверей. Чьи-то рёбра прижались к бедру Жени – он это чувствовал так же хорошо, как и пошатывание двери под своим телом. Ещё чуть-чуть, и она точно слетит. В худшем случае чьё-то плечо просто раздробится.

– Назад, назад! Осталось совсем немного!

Вся стая вновь попятилась и отошла даже дальше того места, откуда начинала бежать. Некоторые особо длинные хвосты касались прутьев открытых клеток, слишком тесных для собачьих душ. На несколько секунд Рэндж обернулся, прошёлся взглядом по каждому (высматривает раненых), а потом поднял голову и посмотрел на Женю – точно так же, как на него самого смотрели все обитатели «Питомника для братьев наших меньших».

– Мы спасём её, Рэндж, обещаю. Ты ещё будешь выслушивать наши крики и пытаться нас успокоить.

Женя провёл рукой по мускулистой шее, покрытой чёрной шерстью, зная, что за каждым его движением внимательно следят десятки глаз. Повернулся к двери, сжал кулаки, и хоть нетерпение кипело в его крови, хоть вокруг разрастался хаос, в любую секунду стены могли рухнуть и обвалиться, Женя позволил себе закрыть глаза.

Его футболка на её обнажённом теле… Её слова, обозначающие одно, и движения тела, просящие совсем другое… Сочетание красоты и боли… Смех и плач, слёзы и улыбка, тёплые касания чуть дрожащих ладоней… Серые, такие прекрасные глаза, переливающиеся блеском льда в холодном сиянии луны и пылающие ярким огнём в солнечном свете. Катя… Женщина, ради которой не хотелось умирать. Ради которой хотелось жить, делая каждый момент её жизни счастливее предыдущего.

Его футболка на её обнажённом теле… Её слова, обозначающие одно, и движения тела, просящие совсем другое… Сочетание красоты и боли… Смех и плач, слёзы и улыбка, тёплые касания чуть дрожащих ладоней… Серые, такие прекрасные глаза, переливающиеся блеском льда в холодном сиянии луны и пылающие ярким огнём в солнечном свете. Катя… Женщина, ради которой не хотелось умирать. Ради которой хотелось жить, делая каждый момент её жизни счастливее предыдущего.

Женя открыл глаза. Дверь. Одна чёртова дверь, и стая Рэнджа, рвущаяся на свободу. Около двадцати шести сердец, тонущих в неистовом пламени воина. Искра, искра, пожар. Даже самое крупное цунами не потушит этот огонь.

Они рванули вперёд и через мгновение врезались в дверь, навалившись на неё сотнями килограммов – как раз в тот момент, когда прогремел ещё один, самый мощный взрыв. Дверь сорвалась с петель, вылетела из проёма, и вместе с ней на пол упал Женя, на которого тут же навалился огромный сенбернар, а сверху ещё несколько таких же гигантов.