Всего и сразу.

А глаза у него светлые. И волосы мягкие. И… и почему мне казалось, что он обыкновенный? Неправда. Он необыкновенный. Самый необыкновенный мужчина во всем мире. Я же, кажется, влюбилась, как оно бывает с женщинами, безнадежно, безвовзвратно, без… одно сплошное «без».

И в голове каша.

Стоим, пялимся друг на друга. И за руки держимся. Чувство такое, что если отпущу, то случится что-то страшное. Непоправимое. Поэтому и цепляюсь за него вот и за наши несколько краденых минут.

– Ты…

– Ничего не говори, – сказала я Ричарду.

С него станется начать извиняться. А я… я обижусь. Я ведь знаю себя. Я на диво обидчива и порой совершеннейшая дура, но это с женщинами случается. Только не хочу. Не хочу тратить время на обиды.

И на глупости.

Его, чувствую, и так почти не осталось.

– Выйдешь за меня замуж?

– Что? – мне показалось, что я ослышалась.

– Замуж, – спокойно повторил Ричард. – Ты выйдешь за меня?

– Я?

Я ведь… я ведь не принцесса. А у него целых пять есть, на выбор. И обидятся, если выберут не одну из них. Оно ведь, одно дело уступить другой принцессе, и совсем иное, если выберут демоницу.

– Ты.

И улыбается.

– Но… я ведь… кровь…

– Лассар утверждает, что демоническая кровь – это то, что нужно.

– Если бы демоническая, – я обняла себя и покосилась. Все-таки место… специфическое. И покойница вон подглядывает. Нет, лежит тихо, глаза закрывши, но не могу отделаться от ощущения, что все-то она видит.

Понимает.