Артан подошел к картине, которая… изменилась?

Определенно.

Нет, никуда не исчез белоснежный, вырезанный в камне, город. И ужасное чудовище, что разрушало его. Барельеф по-прежнему завораживал и…

И музыка эта.

Откуда она?

Белые линии поплыли, прямо на глазах складываясь в новую картину. Город… тот же? И тот, и другой. Полуразрушенные дома. Пустынные улицы. Сумрак… как белым можно передать сумрак?

Вуаль тумана.

И тела, что лежат на улицах… тела знакомые до того, что Артан пятится.

Брат Янош? Он в доспехе и… доспех не защитил его от тварей, что терзали тело.

Островитяне… ладхемцы… все здесь.

– Что это? – спросил Артан, а потом опомнился. Кому он задает вопросы?

Острые плети расползались, ощетинившись шипами. Они оплетали и тела, и дома, спеша затянуть их колючей стеной.

А за ней уже высился белоснежный замок.

Белее белого.

Прекрасней всего, что когда либо видел Артан.

Он отвернулся.

– Это твой замок, – зашептала тьма в душе. – Твой и только твой… ты достоин… ты старой крови… у тебя есть корона и меч.

– Нет, – он не поддасться.

Не собирается поддаваться. Но он все же обернулся, чтобы увидеть прежнее полотно. Он даже потрогал, убеждаясь, что барельеф существует. Здесь и сейчас. Пальцы коснулись плотного слегка холодноватого камня.

А чудовище ухмыльнулось.