– Если хочешь, можешь сам о нем позаботиться. В благодарность за спасенную жизнь.

– Удобно, правда? Скинуть ребенка на чужие плечи.

– Я его не хотела!

– Врешь! – зарычал Гор. – Его бы не было, не желай ты этого, не люби Смила.

– Это была не я!

– Как удобно! Только Дара – это тоже ты.

– Ты так хочешь запустить руки в мои знания? – презрительно усмехнулась берегиня. – Готов оставить это место под гнетом магии?

– Да плевать я хотел на твои знания! Провались они в Реку вместе с тобой! Но это твоя ноша. Имей совесть взять ответственность за сына.

– Я устала! – выкрикнула берегиня. – Как ты не поймешь?! Я так устала! Лучше никакой матери, чем такая, как я.

– Не тебе решать!

Дара вдруг успокоилась, скрестив руки на груди.

– Больная мозоль, да? – спросила она. – И что ты предлагаешь? Нельзя оставить все, как есть. Мы оба это понимаем. Твоя девочка скоро умрет, если не уничтожить останки крылатой твари, проклявшей нас.

– Я пойду вместо тебя, – заступив ей дорогу, устало вздохнул Гор.

Ярина рядом испуганно всхлипнула, но он, даже не глянув на нее, продолжил:

– Вырасти сына, воспитай его человеком. Твои братья освободятся, они ведь привязаны к сердцу и ожерелью. Когда они исчезнут, ты будешь вольна уйти отсюда. Посмотришь, как изменился мир. Вдруг тебе понравится.

– Это очень глупая жертва, мальчик, ты знаешь? Отпускать на свободу такое создание, как я. Не боишься того, что я могу сотворить?

– Возможно, ты права, – не стал спорить он. – Но я точно знаю: бросить ребенка – это худшее, что ты можешь сделать. Гораздо хуже всего этого кошмара, что уже случился. Может, забота о ком-то кроме себя вобьет тебе немного ума в голову.

– Ты поклялся Смилу, что позаботишься обо мне, – прошептала Дара, прикрыв глаза. – Несмотря ни на что. Как глупо.

Она растеряла весь запал, плечи опустились, выдавая обреченную усталость. Она почти согласилась. Ярину и без того терзал холод, но теперь сердце заледенело, стоило представить, как Гор бросит все и уйдет на Пустошь. Умирать.

– Если ты все знаешь, зачем спорить? Какими бы ни были мои мотивы, дать тебе умереть я не могу.