– Саша! Саша!

Лицо Перекооса. Его руки подняли еле живую девушку. Эльна зажала шею Халы, разворот, хруст и вернувшаяся с того света целительница определенно точно вернется обратно на тот свет. Может, поспешили? Надо было оставить в живых и допросить. Да что она может сказать? Итак, всё ясно.

– На этот раз тело сожжем, – подумала Саша и глубоко вдохнула и закашлялась. В собственной манере безапелляционной доброты, Перекоос зажал Саше рот и вылил туда отвар трав вечности (бессмертия) и сразу стало лучше, сразу стало легче, и боль стихла и разлилась по телу светлым, спокойным теплом.

– Она приказала отравить драгэти. Дала яд Муне и велела подлить в вино, а потом передала сигнал Катарацу. Муна. Та, которая ухаживала за ней.

– Они мертвы? – с холодом ужаса спросил риспиец.

– Нет. Дышат. Отика. Синие бутыльки, – отрывками сказала Саша.

Перекоос быстрым шагом вошел в вестнический зал, скоро вышел оттуда с маленькой корзинкой до краев набитой разными бутыльками, достал меч и дважды пронзил грудь Халы, решив на всякий случай не рисковать в таком важном деле, как добить врага и на ходу спросил:

– Где они?

– В хранилище возле мастерской.

– Запритесь в зал и ждите!

– Там ее помощница. Эта Муна.

– Понял, – отмахнулся Перекоос и встал на доску и улетел.

Саша немного отдышалась и вышла на террасу к Эльне.

– Вот как она продумала, – рассуждала рыжая красавица, глядя на зависшие над лесом вражеские доски мориспен, – нашла мою серьгу, спрятала, потом пришла к глупой Саше и сказала: вот доказательство. Решила всех перессорить. Подождала удобный случай и подсыпала драгэти яд. Слишком умно для нее, мориспен придумали. Летим в хранилище, там нужна наша помощь. Что прятаться? Если проиграем, мори везде найдут.

– Лети. Я спущусь к вестникам на первый уровень.

– Как хочешь, – сказала Эльна, вставая на доску и добавила, – я немного буду горевать, если ты умрешь. Не расстраивай меня.

И они обменялись дружеским взглядом, и скоро еще одна доска отлетела от вестнического уровня, в то время как две чужие доски не спеша, оглядываясь, осторожно присматриваясь не обманула ли их разведка в лице двух женщин бангки, подплыли к краю леса, где вестничество и человечество готовило дать решающий бой. Великое противостояние вылилось в обыденное, простенькое вторжение, что не верилось, что всё закончится именно так прозаично банальным отравлением и от силы сотней мориспен. Это не толпой красиво раздавить врага, тут как в жизни, побеждает хитрость, названная в военном деле тактикой и стратегией. Катарац не стал брать много воинов. Во-первых, неизвестно когда план сработает и сработает ли вообще. Хала долго пряталась и могла быть в любой момент обнаружена. Во-вторых, большое воинство требует больших трат на управление по времени и вниманию. Он драгэти на чужой территории: пошел ва-банк. Пан или пропал.