– Что? – подумала Саша, а ловкий молодой человек в военной форме выхватил из ее рук кнут и спросил: – Ты ранена?

Она оглядела одежду и нашла в области груди пятна крови. Своей крови и хотя тело никак не ныло и не болело, Саша сделала пару шагов к скамье, села и закрыла лицо руками.

– На. Объясни, – девушка в розовом платье передала трубку военному и тот отчеканил: – Бехтерев Владимир Михайлович. Да. На Патриарших опять чертовщина. Да, девушка, лет шестнадцать – восемнадцать, одежда в крови. Нет, кричит не она. Второй раненый, молодой человек того же возраста, рваные раны. Придется шить. Как тебя зовут? – обратился военный к Саше.

– Сумецкая Александра, – выдавила Саша.

– Ты ранена? – снова спросил он.

– Не знаю, – ответила Саша.

– Тебе помогут. Расскажи, почему ты в таком виде.

– Теперь только боги могут помочь, – жалобно всхлипнула Саша и с надеждой посмотрела на военного: не имеет ли он каких-нибудь полезных связей с богами.

– Речь бессмысленная, шоковое состояние. Слышишь меня? Все наладится. Приедет скорая помощь и поможет.

Улыбка дернула уголки Сашкиных губ, еще раз и она тихо, истерично засмеялась, глядя в эти умные, всё знающие глаза.

……………

Из окон палаты виден угол персикового трехэтажного дома с белой, старинной лепниной и шоколадной крышей. Горит красными листьями рябина и тихо шепчет позолоченная береза. Вчера хоть какое-то разнообразие, на хорошо просматриваемом из окна закутке лица восточных кровей укладывали асфальт. Погода стояла отменная, прекрасное московское бабье лето. Еще и затянувшееся на радость горожан. Приезжал на мерседесе начальник участка коротко-стриженный, с рыжими усами и на родном русском кричал, что надо добавить воды. Из первого подъезда вышла женщина почтенного возраста в шляпке под стать елизаветинской: розовая, с полями, ее ждал на прогулку импозантный мужчина солидных лет с тростью. Прекрасная пара. Вместе не живут, пока только приглядываются. В самом деле, почему из-за прожитых лет надо бросаться без разбора на каждого, кто позвал месяц-другой прогуляться. Вчера они не гуляли, отчего-то пропустили этот день, и второго и четвертого тоже пропустили. Из школы пришла девочка с ангельскими, белыми локонами. Она приходит к одиннадцати домой, так что надо полагать – первоклассница. Бросив портфель на скамейку, девочка села на качели и стала раскачиваться, как вдруг весело закричала кому-то в окне на втором этаже: – А Ира дома? Ууууу. А когда придет? Я тут подожду. Скажите ей.

Рыжий кот свернул за угол персиковой трехэтажки и юркнул в яркий цветник с белыми и фиолетовыми петуньями, высаженными на лето на улицу и еще не убранными геранями, розовой эхинацеей и зарослями папоротника. За садиком ухаживает приятная женщина средних лет в ситцевом свежем костюме и сильной хромотой на правую ногу. В палате загудел кондиционер.