Все эти годы он не позволял себе надеяться. Он лишь выживал. Но теперь он был здесь. И она тоже.

– Дочери ушли в крепость, – объявила старуха. – Король с ярлом Бенджи встретились с северянами. Король Севера с виду такой внушительный. Глаза он чернит, прямо как хранители, в волосах у него кости, а в ушах – кольца. Мне на него даже глядеть страшно. Радуйся, что ты слеп и не видишь этого.

Если бы он не думал теперь о другом, то, быть может, улыбнулся бы ей в ответ.

– Поговаривают, что скоро сделают объявление. О помолвке. Быть может, для этого они и привезли Лиис из Лиока. А потом, быть может… северяне наконец уберутся к себе, – задумчиво прибавила женщина.

– Спасибо, что помогла мне, – сказал он с легким поклоном и двинулся прочь. Теперь ему нужно было все обдумать.

– Я не встречала тебя в деревне, – сказала старуха, шагая следом за ним. Ей не хотелось лишиться собеседника, который готов был слушать ее болтовню. – Ты что же, издалека?

– Я прибыл вместе с северянами. – Он распахнул веки и улыбнулся ей, открыв зубы и лишенные зрачков глаза.

Он услышал, как она отшатнулась от него, громко ахнув. Теперь она не станет его преследовать.

– Лиис из Лиока не холодна, – бросил он напоследок.

Старуха фыркнула, словно спрашивая: «Откуда тебе знать?»

– А от ее песен ты будешь рыдать, как ребенок.

* * *

Гудрун, король Севера, возлежал на груде шкур, в окружении своих воинов. Северяне заняли замок, стоявший над портом Гарбо и Северным морем, близ крепости ярла. Бенджи выгнал владельца замка, пообещав, что вернет жилище, когда северяне отправятся восвояси. Хёд не верил, что владельцу это было по нраву. Северяне вели себя словно свиньи и не ценили того, что принадлежало другим. Все, что попадало им в руки, они считали своим.

Они сожгли мебель, загромождавшую комнаты: им нужно было где‐то спать, а спален на всю орду не хватило. Железной ванной, стоявшей у кухни, пользовались лишь, чтобы впотьмах, когда лень было выйти во двор, справлять в нее малую нужду. Большой зал в башне замка весь пропах потом, мусором и животным жиром: входя туда, Хёд собирал все силы, чтобы не отвлекаться на это зловоние. В своих краях северяне жили иначе – там их жены блюли чистоту и держали мужей в узде. И все же, казалось, никто из гостей не питал отвращения к царившим в замке разгрому и вони. Они мирно лежали перед очагом, обсуждая события минувшего дня.

Хёд никогда не спал среди них – за исключением ночей, проведенных в пути, на корабле. Он быстро понял, что куда безопаснее расставлять собственный шатер и спать в нем, в чистоте и одиночестве, на почтенном расстоянии от остальных. Но поначалу подобной роскоши у него не было: король Севера беспрестанно за ним следил. Со временем все изменилось – Хёд добился доверия короля, завоевал право на одиночество, и теперь его легко оставляли в покое. Когда он вошел в зал, король приветствовал его и велел сесть.