– Зачем ты спрашиваешь, дочь Лиока? – настойчиво спросил Дред, удержав ее за рукав платья.
– Это шлюха Банрууда, – бросил самый младший из воинов. – Я слыхал, что о ней болтают.
Дред вмиг развернулся к нему и швырнул воина на землю.
– Не смей говорить так о дочери Сейлока, Дэниэл. Король обесчестил и обездолил многих из нас. Думаю, пора подрезать тебе язык.
Дэниэл тут же раскаялся в сказанном:
– Прости меня, Дред. Прости меня, дочь храма.
Она лишь кивнула. Ей дела не было до того, что этот юноша о ней думал.
– Все не так, как вам кажется, – прошептала она. – Байр… не единственный сын Банрууда.
Это было все, что она сумела сказать в оправдание сложных хитросплетений судьбы и поступков Хёда. Его связь с Банруудом не станет для него приговором в глазах этих мужчин. Не теперь, когда их горячо почитаемый ярл узнал, что связан с королем теми же узами.
– Что ты имеешь в виду? – прохрипел Дред.
– Ровно то, о чем говорю. Король обесчестил и обездолил многих из нас, – повторила она, поднимая глаза на Дреда.
Часовой у восточных ворот с любопытством смотрел на них.
– Не суди слишком скоро, – сказала она. – Умоляю тебя. – Она не смела предупредить их о том, что им следовало покинуть гору. Это лишь укрепило бы их в желании остаться. Им предстояло поступить так, как велел мастер Айво – и сам король. Им предстояло покинуть гору, и ей больше нельзя было их удерживать.
– Найдите Байра… и уходите. Борьба с этим королем ничего вам не даст. Но он пожнет то, что посеял.
– Он тоже предупредил нас, дочь. Быть может, теперь… я наконец понял, – пробормотал Дред.
Он словно пытался распутать клубок событий, до самого основания, но времени больше не было.
– Идите. Прошу, – настойчиво повторила она.
Сестры заметят, что ее нет, к тому же к ним уже приближались два стражника. Не каждый день ей удавалось дважды безо всяких помех вернуться обратно в храм.
Дред взялся за косу в знак уважения, и его воины сделали то же самое. А потом они вышли за восточные ворота, шагая широко и размеренно, так что мечи звенели от каждого их движения.