На последних словах я хмыкнула: неудивительно, если честно. Я сама, хоть и поняла в итоге, зачем Каракасу понадобилось сбрасывать меня — и даже простила его, но прежнего доверия к нему не испытывала. Мало ли, что он еще сочтёт нужным выкинуть, не спрашивая меня и считая, что действует мне во благо?

На Гордона я тоже злилась за самоуправство, но не так: всё-таки это не он меня в ущелье сбросил. Почему-то мне казалось, что Гордон бы сделал это иначе, дал бы как-то понять, что мне ничего не грозит. А может быть, я бы просто сама не испугалась, поскольку за время нашего знакомства научилась доверять ему. Как бы там ни было, а мысль о том, что Гордон может сделать что-то мне на пользу в дальнейшем, не посвящая меня при этом в детали — отторжения не вызывала. Более того, я понимала, что и сама сделаю всё для Гордона, даже если мне придётся скрыть это от него ради его же блага. Но вот у других подобного права не было.

Мы с Гордоном теперь не только держались за руки, но и целовались при каждом удобном случае. Правда, последнее мы старались делать вдали от посторонних глаз, однако нас всё равно замечали. По нашему примеру перестали скрывать свои отношения и другие парочки: о том, что Мо и Ло — не просто партнёры по магическим тренировками, многие догадывались, но убедились лишь тогда, когда те стали в открытую гулять, держась за руки и целоваться. Как я поняла, между Ваном и Сол тоже была симпатия, хоть пока и не настолько очевидная.

По правде говоря, я немного побаивалась реакции на наши отношения со стороны Рока — нашего старосты. В прошлом году он даже просто дружеское общение не поощрял между адептами. Однако после того, как его в очередной раз оставили на второй год, рвения у парня поубавилось. Так что теперь он просто смотрел и ничего не говорил. Парень вообще стал угрюмым и нелюдимым, хотя и раньше особой общительностью не отличался.

С остальными ребятами же у нас установились вполне дружеские отношения. Никто ни на кого не давил, но постепенно то один, то другой начинали рассказывать о себе больше. В итоге мы часто, собравшись на полянке, обсуждали нашу общую ситуацию и думали над тем, что мы можем сделать. То, что нас тут держат едва ли не как пленников, уже ни у кого сомнений не вызывало. Рассказать родным мы ни о чём не могли — клятва мешала. Но у многих, включая нас с Гордоном, были достаточно влиятельные семьи, чтобы устроить проблемы руководству Академии и тем, кто за всем этим стоит.

Строя планы, мы, однако, старались быть осторожными и никаких радикальных взглядов и предложений не высказывали, да и от преподавателей таились, даже от нашего куратора мастера Го. Он, хоть и бывший адепт, а, судя по всему, со своей ролью смирился — так что не факт, что он нас поддержит. Да и спрос, откровенно говоря, с детей, каковыми мы являлись, намного меньше, чем со взрослого нестандартного мага. Подставлять парня нам тоже не хотелось.