— Это голова дурная тебе мешается, а не крылья! Давай заново!..

Вот так мы и развлекались. А потом я, уставшая, очень сильно пожелала стать снова человеком, чтобы принять душ и рухнуть в постель. И у меня получилось — безо всяких поцелуев. Видимо, прав был Каракас, что дело не в поцелуе, а в желании стать человеком. Ну и ладно, зато так романтичнее — поэтому всё равно буду считать, что в прошлый раз меня расколдовал поцелуй истинной любви…

На следующий день всё повторилось, с той только разницей, что я попыталась стать драконом самостоятельно. Не вышло: то ли силы желания было недостаточно (не очень-то мне хотелось, чтобы Сирен меня опять гонял), то ли еще что. Так прошло несколько недель. Дедушка видел меня в драконьей ипостаси — и пришёл в восторг, а остальные домашние просто считали, что это Сирен завел себе подружку. Летать я за это время не научилась, зато бегала прекрасно! Впрочем, подпрыгнуть и пролететь пару метров, отчаянно махая крыльями, как бешеный вентиллятор — мне было под силу, но не больше. Видимо, без пропасти никак не обойтись.

А потом приехал Гордон. Мы с Сиреном как раз в очередной раз носились по полю, когда Гордон вышел за ворота и направился к нам. Я радостно рванула к своему парню, а Сирен — за мной.

— Гордон, привет! — кричала я. — А я летать учусь!

— Я вижу, — ответил парень, сверля взглядом Сирена.

— А что это за букашка, Лиз? — набычился Сирен.

— Сирен! Ты чего? — прикрикнула я на дракона. — Это же Гордон, я про него тебе рассказывала.

— А, целовальщик! — пренебрежительно отозвался Сирен. — А чего он пришел? Мы и без него научились тебя в человека превращать.

— Интересно, как? — сжав кулаки, отрывисто бросил Гордон. Да что это с ним? Что с ними обоими?

— А ты догадайся! — глумливо ответил дракон. — Тут никого не было, кроме нас с ней, пока ты не явился. И, тем не менее, каждый вечер она становится человеком… Сложил два и два, или подсказать?

То, что произошло в следующую секунду, не поддаётся описанию. Только что тут стоял Гордон — и в следующий момент коричневый дракон чуть крупнее меня самой, кидается на Сирена! Я даже не поняла сначала, откуда он взялся — только через минуту дошло, когда Сирен, отбиваясь, выкрикнул:

— Да не целовал я её, дурак! Сама она обратилась!

Сиренево-коричневый клубок тел распался, явив моему взору довольного Сирена и растерянного… Гордона? Тот изумленно рассматривал свои лапы — совсем как я поначалу.

— Гордон? Ты как? — я медленно приблизилась к своему любимому дракончику, любуясь его благородным коричневым цветом. Ты же моя шоколадка! А глазки по-прежнему кофейные. Ну чисто — кофе с шоколадом! Я свой цвет глаз тоже, кстати, сохранила в драконьем виде.