— Поезжай к ним, — за спиной раздался голос Алекса. — Поезжай к своей семье, Лео. А я прослежу, чтобы Толдиени получил по заслугам.

Канцлер мчался добрых двенадцать часов, чтобы к рассвету успеть въехать на территорию Вассельгаара.

Половина неба была чиста и безоблачна. Ветер переменился и теперь гнал облака на восток, они тянулись длинными серебристыми грядами, словно волны на море; мирно светила луна.

Через час в некоторых местах туман начал розоветь — это означало, что скоро наступит рассвет. Он не останавливался всю ночь, когда же забрезжил слабый свет раннего утра, Лео увидел вдали высокий шпиль вновь отстроенного храма Светлоликой Матери.

Канцлер вновь пришпорил коня и вскоре уже мог различать хриплые окрики возниц, правивших упряжками мулов.

В городе его многие уже знали в лицо, стражники у входа, ремесленники и купцы, и даже рабочие, с которыми он в прошлый свой приезд работал на строительстве нового города.

— Доброе утро, милорд! Вы опять прибыли к нам? — улыбнулся Роб Льдина. — Что-то вы зачистили в Васельгаар?

Лео спешился и взял с коня под уздцы.

— Доброе утро, Роб, — улыбнулся он. — Ты прав, в Вассельгаар меня тянет, и я ничего не могу с собой поделать.

— Знаю я, почему вас к нам тянет, милорд, — расхохотался Мериддин.

Мужчина дружелюбно похлопал Лео по плечу.

— Еще увидимся.

— Конечно, Роб.

Лео отправился искать дом Даяны и вскоре стоял уже у дверей. Колокольчик громко звякнул, а сердце на секунду замерло, а после забилось так сильно, что перед глазами на мгновение все поплыло.

Дверь открыла уже знакомая служанка. Она проводила Лео в гостиную и оставила дожидаться.

Канцлер быстро вдохнул и выдохнул, сердце перестало колотиться как сумасшедшее, но вот ладони вспотели и покрылись холодной испариной.

«Возьми себя в руки, волнуешься как безусый юнец на первом свидании», — укорял он себя.

В коридоре послышался тоненький детский голосок, а через мгновение ее улыбающееся лицо девочки показалось в дверном проеме.

— Господин Лео! — Сола очень удивилась, вновь увидев его в своем доме.

Он шагнул навстречу, распахнув объятия, и она тут же прижалась к его груди.