Села, немного помолчала, ковыряя край стола, потом начала неуверенно:

— Дим, я хотела сказать, я… В общем… Если ты хочешь, чтобы… То есть не хочешь… Если ты после всего этого не захочешь со мной общаться, то я… — Она запнулась, до боли закусила губу и прерывисто вздохнула, сдерживая опять подступившие слезы, и закончила скомканно: — В общем, я приму любое твое решение. Это все только моя вина.

Косоруков пару мгновений задумчиво смотрел на нее и с отстраненной иронией задавался вопросом: это ему наказание за грехи такое или, наоборот, особая милость за что-то хорошее? Так не придя к окончательному выводу, он молча взял девушку за локоть, второй — обнял за талию и потянул к себе. Она вскинула на него почти испуганный взгляд, не веря, но потом опомнилась, поддалась мягкому нажиму и через мгновение уже сидела у него на коленях, пристроив голову на плечо и крепко прижавшись. И грязь с шаманским снадобьем волновала ее куда меньше, чем самого охотника.

— Ты не сердишься?.. — робко пробормотала она. — Прощаешь?

— Не знаю. Я устал как собака, так что уверенно смогу сказать только завтра. Но в любом случае складывать на тебя всю ответственность неправильно. Независимо от этих шаманских чудес, то, что было перед ними, полностью моя ответственность и мое решение.

— Но это же я тебя вынудила, и… я масло специальное использовала. Вместо духов. Возбуждающее. Его чжуры используют иногда, — призналась она, смущаясь.

— Девчонка ты еще совсем, — засмеялся он, на мгновение прижал ее голову к плечу крепче, поцеловал в макушку. — Ну какое масло, что за глупости? Вынудила она… Я только не понял, какой в этом смысл был для тебя? Чтобы вот так в лесу, абы с кем, без венчания, да еще при шаманах…

— Неправда, — она возмущенно боднула его лбом в челюсть. — Шаманы позже пришли. Я бы ни за что… То есть они, конечно, свои, но с тобой, при них… Нет, ты что. Ингджи знак подал, крикнул птицей. И ты совсем не абы кто. Ты особенный, самый лучший. А у реки… Там место сильное, под лиственницами. Это для ритуала было полезно. И чтобы мой след и моя кровь остались. Без этого и тебе сложнее было бы, и Шаоци, и еще, может, нужный дух не пришел бы. А так — чтобы наверняка.

— А что от этого "наверняка" еще и дети бывают, об этом ты не подумала? — вздохнул он, чувствуя однако, что внутри ослаб неприятный болезненный узел. Оказывается, эта мысль продолжала задевать и тревожить: что абсолютно все было нарочно и только ради ритуала.

— Подумала, — она пожала плечом. — Если будет — то и хорошо. Я только порадуюсь. Он же твой…