— Еще бы я сидела, — хитро улыбается Ланабет, и, судя по выражению лица, она вспоминает что-то забавно-приятное.

Ужин проходит в атмосфере легкого противостояния. Ланабет и я — сторонницы умеренной заботы, она напоминает о том, сколько защит стоит на мне и стояло на ней, о том, что беременность не понижает магический потенциал, а на ранних сроках не сказывается на силе. Арен, император и Элоранарр вздыхают о том, как хорошо было раньше, когда дракониц запирали в замках или подземельях и лелеяли в тишине и одиночестве до того, как дракончику исполнится год. Линарэн вовсе заговаривает о том, что хотел бы пригласить ученых Нарака в гости.

Мы сходимся в одном: Арен точно должен подстраховать сотрудников ИСБ и родителей при аресте Фламиров.

Когда в окно падают оранжевые лучи заходящего солнца, Ланабет замечает, что пора расходиться. На прощанье император просит у Арена разрешения коснуться моей руки и под его напряженным взглядом меняет служебную метку на моей руке на родовую, поспешно отступает:

— Теперь, Валерия, ты в любой момент можешь меня позвать.

— Возможно, мне тоже стоит поставить вам метку?

Император отступает еще на полшага:

— Благодарю. Исполнится вашему малышу год или два, я с радостью.

«Арен, чего это твой папа так... боится?»

«Двусторонняя связь подразумевает возможность общения, а ты в таком замечательном положении, мало ли... вдруг тебя на разговоры потянет или жаловаться на меня? Он же должен будет что-то отвечать, боится тебя расстроить».

Да-да, судя по глазам императора, он прямо опасается. И Арену так сочувственно удачи желает. Правильно: нас с Ареном разговор ждет серьезный. О том, что я, пока хорошо себя чувствую, взаперти сидеть не собираюсь.

А вот Ланабет желает удачи мне и понимающе так улыбается. На прощанье обнимает Арена.

— Помни: беременным надо уступать, — наставляет она.

— Эх, братец, — Элоранарр похлопывает Арена по плечу. — Знал бы ты, как я тебе завидую.

И многозначительно на меня смотрит. Но я обещала молчать, а после его вечерних воздыханий о славных временах запирания дракониц, молчать хочу еще больше.Линарэн, рассеянно кивнув, выходит. За ним император с еще раз улыбнувшейся нам Ланабет, а потом и Элоранарр.

Дождавшись звука закрывающейся внизу двери, поворачиваюсь к Арену. Он сжимает мои руки:

— Солнышко, ты не устала?

И столько нежности в его взгляде и чувствах, столько радости от того, что я рядом с ним... У меня язык не поворачивается продолжить начатый за столом спор. Я улыбаюсь в ответ и отрицательно качаю головой.

Утром поговорим.