Я с изумлением смотрю на нее в темноте.

– Как, черт возьми, ты это провернула? – шепотом спрашиваю я.

Лу ухмыляется.

– Да легко.

Запыхтев, я наматываю свои ленты на перила, а потом забираюсь на них. Ухватившись за половину лент, я заставляю их медленно опустить меня вниз. Оставшаяся половина тянется к соседнему балкону, и я переваливаюсь через него, а потом повторяю тот же самый процесс.

Наконец опустившись на землю, я тяжело дышу, а руки трясутся.

– Долго же ты, – журит Лу. – Но, признаюсь, эта попытка чуточку лучше той первой, которой я стала свидетелем.

Я сердито смотрю на нее.

– Не все тут мастера сальто, спрыгивающие с балконов высотой в три этажа.

Улыбаясь, Лу начинает идти, а я бреду за ней, заметив, что на ночь собак загнали на псарню, а в загоне стало пусто и тихо.

– У тебя чертовски слабые руки. Ты должна вернуться и возобновить с нами тренировки.

Те самые тренировки, которые я проводила с Гневом, стали самым сложным и безжалостным испытанием, но вместе с тем я чувствовала себя хорошо в моральном плане, избавляясь от слабости и беззащитности.

– Мне бы хотелось, – признаюсь я.

По лицу Лу видно, что она довольна моим ответом. Девушка кидает в мою сторону загадочный взгляд.

– Я рада, что ты опомнилась, Златовласая.

Сомневаюсь, что она говорит про тренировки.

Я улыбаюсь.

– Я тоже.

– Кажется, ты усовершенствовала навыки и стала лучше управлять лентами, – подмечает Лу, и от ее комплимента я немного задираю нос.

– Я при каждом удобном случае пытаюсь упражняться.