- Мы высоко ценим ваши умения, мастер Груви…

- Что вы, какие там…

- … и надеемся на вас сейчас и в дальнейшем, - продолжала ее величество. – Мой сын и наследник… нуждается в вашей твердой руке. И мы смеем надеяться, что вы не оставите своим вниманием короля, как прежде не оставляли своим вниманием принца!

Сказано это было таким тоном, что даже глухой понял бы – это приказ. Причем не подлежащий обсуждению.

Я вспомнил нашу беседу с пра Михарем. Мы проговорили чуть ли не до самого утра. Лишь за два часа до рассвета мой наставник, исчерпав все темы для беседы, забылся сном, оставив меня сидеть на стуле у изголовья своего одра, с которого – мы оба это знали – встать ему было не суждено. Мой бывший наставник твердил, что я должен сделать выбор. И, кажется, сейчас настало время определиться…

- Я сделаю все, что в моих силах, - пробормотал я. – Обещаю.

- Мы надеемся на вас, мастер! Мой сын надеется.

Далекий бой часов мы не услышали, но двери, ведущие из покоев, распахнулись, впуская двух пажей и герольда. Тот согнулся в церемонном поклоне:

- Грядет…

- Ах! – как-то совсем по-девичьи всплеснула руками королева, но тут же встрепенулась, расправив плечи и придав лицу гордое и спокойное выражение ледяной статуи. – Что ж…

Старый герцог Ноншмантань, старший из ближайших родственников ее покойного супруга, подал королеве руку, приглашая следовать в храм. Остальные придворные, те, кому была дарована честь идти в первых рядах, немного замешкались, и я самым наглым образом протиснулся вперед.

Мы покинули покои королевы, но не успели дойти до парадной лестницы, когда боковые двери распахнулись, и навстречу нам показалась другая процессия. Возглавляла ее высокая стройная девушка с не менее холодным взором.

Принцесса Августа.

Признаться, я вытаращился на нее во все глаза, нарушая приличия. Ибо, хотя и мало и редко видел старшую дочь короля Болекрута, не мог не отметить, как изменилась она за истекшие три седмицы.

Она побледнела, глаза ее поблескивали и явно не от счастья. Наметанным глазом я заметил крохотные бисеринки пота над ее верхней губой, отметил, как она мелко-мелко дышит, слегка приоткрыв губы и стискивая зубы. Ее сестра, принцесса Мирабелла, шла чуть позади сестры, но было заметно, как она время от времени косится на Августу, а на верхней ступеньке лестницы подалась вперед и потянулась поддержать ее за локоть. При этом у младшей девушки было такое недовольное лицо, что было ясно – сестры не ладили между собой. Вопреки торжественному моменту, Мирабелла была в нарочито скромном одеянии, а ее покрытые полотном волосы наводили на мысль о монастыре. Младшая дочь короля после завершения всех церемоний собиралась отречься от мира? Похоже на то. Тогда ясно, из-за чего сестер прямо-таки душила аура взаимной враждебности – сама Августа явно в монастырь не собиралась.