– Артур, вот что у тебя за привычка вечно тянуть кота за яйца? – Александр Викторович явно не был настроен на подробные объяснения. – Мы провели расследование, собрали улики и передали все материалы в международный суд.

Вот это новости! Такого Кострин точно не ожидал, Тьярра и словом не обмолвилась, что ее подруга…

– И суд посчитал, что доказательств недостаточно, – с горечью проговорил старик. – Однако дракониц лишили виз и…

– И они обещали нам! – воскликнул Артур Владимирович, сверкая светло-карим возмущением из-за золотистой оправы очков. Светлая и наивная душа.

– Варька на вас очень похожа, – вдруг произнес Тимур и отчего-то смутился. – У нее глаза такие же, как у вас. Медовые.

– И доверчивое сердце, – вздохнул генерал. – Рассказывай уже, что они снова натворили… Только Богом прошу, без соплежуйства!

Можно и без соплежуйства. Тем более, что Тимур и сам не хотел слишком долго задерживаться. Он обещал Варваре вернуться к вечеру, а до «Мерцающего» отсюда не один час езды.

Сложно было найти слушателей более внимательных. И Кострин постарался изложить все четко и ясно, отбросив эмоции и лишние сомнения. Но самым сложным оказалось рассказать о фотографиях.

Удивительно, да? Две рехнувшиеся бабы повинны в смерти сотен людей, а ты переживаешь из-за каких-то фотографий… С другой стороны, трагедия в тоннеле Героев унесла жизни тысячи чужих людей, а одна фотография, присланная на чужой мобильник, разбила его, Тимура Кострина жизнь и жизнь самого дорогого для него человека. Это счастье, что осколки удалось склеить. Это чудо, что им с Варькой судьба дала второй шанс, непростительной глупостью было бы его упустить.

– Я разозлился, как черт, на Макса, когда узнал, что он позволил вам с Варечкой встретиться, – произнес дед-генерал, когда Тимур закончил свою короткую речь. – Он обещал и на пушечный выстрел не подпускать тебя к внучке, хотя уверял, что история с фотографиями слишком дурно пахнет, что ты не способен на такую подлость…

– Я не снимаю с себя вины! – встрепенулся Тимур.

– Помолчи. Сейчас, когда я смотрю на тебя, то, пожалуй, готов простить Максу то, что он не сдержал слово.

– Он сдержал, – мрачно заметил Кострин. – Молчал все годы, не пускал меня в замок… То, что мы с Варварой встретились – это стечение обстоятельств.

– Даже так? – старики переглянулись. И генерал продолжил:

– Что ж, я подожду, пока он мне сам об этом скажет… Что же касается нашей ситуации… Пять лет назад мы пытались пережить то, что женщины, разбившие нам сердце однажды, покушались на жизнь собственных детей. Это был форменный ужас, но мы справились.