Макс не сменил позы. Если за бледно-желтыми глазами что-то скрывалось, это неразличимо.

— Ты столичный, я — приезжая. Забыл? Или хочешь сказать, что оставишь свою семью, свой район, Амок, и поедешь со мной в регион? Ты этого не сделаешь. Ни один альфа не сделает, будь там хоть три истинных.

Выехать из столицы ненадолго можно, уехать жить — значит купить билет в один конец. Въезд в Амок будет закрыт навсегда, даже с родственниками увидеться на территории столицы станет невозможно.

У альф суровые законы. Ты предатель, если оставил свой район. Предателям здесь места нет.

Макс неотрывно смотрел и молчал.

Нечего сказать, да?

— Если надеешься, что я стану "женой по выходным", то сразу скажу: постановка дерьмовая, режиссера уволь, театр сожги. У "нас" нет вариантов. Есть я. Есть ты. Отдельно.

Малин ни на секунду не отвел взгляд и не дернулся сменить позу.

— Ты закончила? Я могу сказать?

Хмуро стрельнула контрольным в лоб и вновь с ногами забралась на кресло. Чудесный вид и ужасная беседа.

Ощущения вновь немного притихли, а теперь накатили снова, накрыли волной томительного желания Макса с головой.

— Говори, — разрешила снисходительно и запила сухость чаем.

Хороший, вкусный. Компания под чай могла быть и лучше.

— Мне в глаза высказала, а теперь спряталась, лиса, — усмехнулся Макс.

— Я не прячусь, просто вид интереснее рассматривания тебя, вот и все.

Но, как ни прискорбно признавать, в конкурсе красоты "вида с крыши" и Малина, победит последний.

Макс поднялся с дивана, движениями только разгоняя "отравленный" воздух.

Сжала теплую кружку, напряженно наблюдая за неспешными шагами. Сглотнула за секунду вставший поперек горла ком, смотря на Макса снизу вверх.

Он взялся за верхний край подвесного кресла, навис надо мной с поддернутыми вверх уголками губ. Крылья носа затрепетали. Малин с тяжелым выдохом ненадолго прикрыл веки, на руках проступили вены.