– Почему бы. И. Нет? – протянул он каждое слово. Каждую букву.

Мими схватила меня за руку и оттащила назад, сияя от гордости и радости, будто это ее собственный ребенок стоял под Жемчужной аркой, что в некотором смысле правда.

Ama протянула аметистовое перо, которое могло бы уместиться на двух ее пальцах.

– Мы вполне можем связать наши крылья, aheevaleh. Все уже здесь, и…

– Ты знала? – выпалил отец. – Вы все знали?

– Ну мы все здесь, Ашер. – Тобиас взмахнул рукой, обводя небольшую толпу. – Так что само собой разумеется, что мы знали.

Мира, приземлившись рядом с Тобиасом, издала звук, напоминавший хихиканье. Хихиканье? Мира? Даже Тобиас нахмурился, глядя на нее, отчего ее губы тут же сжались в тонкую линию.

– Сюрприз? – рискнул произнести Ноа, чем заслужил недоуменный взгляд моего отца. Смутившись, Ноа отступил, нечаянно придавив ногу Галины, которая стала грозиться посадить его на диету из птичьего корма.

– Он только лает, но не кусается, – шепнула Рейвен Ноа, эффективно успокоив его. Еще больше он успокоился, когда она переплела свои пальцы с его.

Эти двое уже некоторое время обхаживали друг друга, вечно играя в одной команде небесного фрисби и гуляя после того, как остальные уходили отдыхать. Бун уверен, что они переспали, но мы с Рейвен делились друг с другом абсолютно всем, так что я знала: этого еще не произошло.

В конце концов, куда спешить, когда ваши дни бесконечны?

– Ашер. – Ama обвила рукой шею apa, чтобы наклонить его лицо. – Ты женишься на мне, мой большой угрюмый мужчина?

Губы отца оставались каменными так долго, что я боялась, что он откажется. Но потом один уголок его рта изогнулся.