Адам прижал меня к стене, покачивая бедрами, массируя мои голые ягодицы и издавая поэтичные стоны. Я снова задрожала, ощущение было восхитительно резким, и тут Адам достиг исступления, хрипло пробормотав прозвище, которое даровал мне в прошлой жизни, а затем снова назвал меня им в этой.
Я поцеловала его чудесные губы еще раз, прежде чем он поставил меня на ноги.
–
Приведя себя в порядок и поправив одежду, мы вылетели из Хадашии к Жемчужной арке, где нас ждали наши семьи, самые близкие друзья и Семерка – мать Ноа, Лисса, присоединилась к коронованной элите в прошлом месяце после единогласного голосования.
– Они здесь! – объявила Рейвен небольшому скоплению крылатых и некрылатых существ, когда мы с Адамом пронеслись мимо колонии воробьев.
– Что ты призвала нас отпраздновать, дочь?
Кивнув Мире, которой поручила привести маму, я перехватила его руку и повела вверх по холму к Дэниелу.
Морщины на лбу отца углубились, когда он взглянул на меня и своего собрата-серафима. Затем его ноздри раздулись, а взгляд устремился на Адама.
– Я понимаю, что вы, дети, живете современной жизнью, но он даже не спросил моего благословения. Самое меньшее, что Адам мог сделать, – это спросить. Возможно, я бы благословил вас, – добавил
Я рассмеялась, а Адам, который стоял между отцами, скрестил руки и ухмыльнулся.
– Я обязательно напомню Адаму об этом, когда он почувствует, что готов жениться на мне, но сегодня речь не о нас. Сегодняшний день посвящен тебе,
Отец вновь взглянул на меня.
– Мне?
– Не пора ли тебе жениться на маме? У вас уже даже есть общие дети. Не говоря уже о том, что ваши души связаны на всю вечность. Какая еще мотивация тебе нужна?
Отец раскрыл рот, чтобы заговорить, вероятно, возразить, что дело не в мотивации, а в дозволении. В конце концов он не нашел слов. Затем повернулся к Дэниелу и снова открыл рот, но опять из него не вырвалось ни звука.