— Мы не собираемся убивать тебя, когда он умрёт, — пробормотал Финн, и Солейл опустила голову на руки со вздохом, который предполагал, что она сыта его поведением по горло.

— Очевидно, что нет, и почему ты вообще это предположил? Это ужасно. У меня была другая идея на уме. Но Адриате это не понравится, и вам троим тоже может не понравиться.

— Просто выкладывай, Солейл, — сказала Джерихо, нахмурив брови. — Каков твой план?

Солейл встретилась с каждым из них взглядом.

— Эта война началась из-за того, что меня убили. Но я не мертва. Я сейчас здесь… не такая, как вы хотели, и всё ещё учусь, и всё ещё никсианка, но я здесь. В этой войне больше нет смысла. Не осталось ни борьбы, ни мести. Никс заплатил достаточно, и Атлас получил всё, что он мог бы пожелать от этого. Я не говорю, что Никс был без вины виноватым, и не говорю, что Атлас был оправдан в своих мотивах. Но пришло время нам прекратить ссориться из-за убийства, которого никогда не было. Я собираюсь сказать Адриате, что буду её связной. Я помогу договориться о мире с Никсом.

— Нет, — выпалила Джерихо, её глаза расширились. — Что? Солейл, они украли тебя, они забрали тебя у нас, они должны ответить за это, они никогда не заплатят достаточно…

— Мы не знаем, что произошло, — прервала Солейл на удивление спокойно. Спокойнее, чем Каллиас когда-либо видел. — И пока мы не сможем сесть с Энной и спросить её, я отказываюсь поворачиваться спиной к королевству, которое вырастило меня. Только один человек несёт ответственность за то, что меня похитили, и мы не должны наказывать всех за его действия. Это мои люди, которые умирают, мои люди наказаны, и я не позволю этому случиться ни секундой дольше. Но мне нужна ваша помощь, чтобы убедить маму. Она не будет слушать меня одну.

Трое старших братьев и сестра Атлас, связанные клятвой, кровью и горем, обменялись взглядами через стол. Вынося вердикт, кто был на какой стороне. Выбор союзников и выбор мнений.

— Я в деле, — наконец сказал Финн, шокировав Каллиаса до глубины души.

Он никогда не был тем, кто принимал решение первым. Он посмотрел на Солейл, и его хмурый взгляд смягчился.

— Я обещал тебе, что вылечу твоего друга, и я не шутил. Кроме того, я знаю, что это не он заставляет этих скелетов вальсировать по улицам. Его рвало в течение трёх часов после первой атаки. Это было довольно забавно.

— Я тоже в деле, — сказал Каллиас. — Мы достаточно долго воевали.

А отсутствие войны означало отсутствие необходимости в оружии Артема. Он сжал кулак, отказываясь смотреть на своё кольцо.