Сердце Каллиаса разорвалось надвое.

— Финн, ты меня ненавидишь.

— Кто тебе это сказал?

— Никто не говорил! Я обещал тебе, что вытащу её, и я этого не сделал, я… я подвёл тебя. Я потерпел неудачу как принц… и как твой брат. Особенно в последние несколько лет.

Я подвёл всех вас.

Финн моргнул, глядя на него, его рот открывался и закрывался, как у рыбы, умирающей на причале.

— Кэл, есть много вещей, в которых ты потерпел неудачу. Быть моим старшим братом никогда не было одной из них.

Слёзы навернулись на глаза Каллиаса.

— Финн…

— Нет, послушай меня, ты, осёл.

Финн схватил его за плечи, глядя ему в глаза — там блестели его собственные слёзы, зрелище, которое в равной степени удивило и напугало Каллиаса.

— Послушай меня. Ты не самый умный из нас, и ты не самый сильный из нас, и боги знают, что ты не самый красивый из нас…

— Это к чему-то приведёт?

— Но ты лучший из нас. Определённо лучший из нас. Это даже не точное описание. И ты не всегда всё делал правильно, но ты всегда поступал правильно со мной. И я иногда ненавижу тебя, но я всегда люблю тебя. Мы прежде всего.

И тогда-то слёзы Каллиаса полились не на шутку, и он на мгновение сжал плечи Финна, прежде чем заключил его в крепкие объятия.

— Мы прежде всего.

Теперь это казалось испорченным, зная, что Джерихо использовала этот девиз для оправдания. Но он по-прежнему имел это в виду — и всегда будет.

— Итак, — Финн прочистил горло. — Что теперь?