— Никуда я не поеду!

Она сердилась на него — ох, и сильно!

Неужели так сложно было взять себя в руки?

Люся же не бьется в прилюдной истерике, а пора бы уж.

А Ветров распустился до невозможности.

— Простите, — прервал их видовик, что-то проверяющий в соседних кабинетах. Он появился на пороге и недоуменно переводил взгляд с шефа на потерпевшую: — Людмила Николаевна, а за тем компьютером никто не работает, да?

— За каким еще тем компьютером? — не поняла она и пошла за ним.

Видовик привел ее в кабинет Синички.

— А здесь что не так? — недовольно спросила Люся.

— Да примерно все, — ответил он, — совершенно чистый комп, ни скачанных файлов, ни истории в браузере, ни личной почты. Вообще ничего.

— Издеваетесь? — тут Люся поняла, что все. Край. Вот сейчас она или перекинется прям здесь же, или разрыдается. И непонятно, что хуже и как этого избежать. — Ну почистил человек историю браузера перед уходом, это теперь уголовно наказуемо?

— Да дело не только в браузере, — начал было объяснять видовик, но Люся перебила его:

— Я поехала домой. С меня хватит вашего бреда!

Ей очень нужно было прямо сейчас, очень срочно оказаться как можно дальше от людей.

Не видя ничего перед собой, Люся унеслась в приемную, сдернула куртку с вешалки, выскочила на скрипучую, продуваемую всеми сквозняками лестницу.

Остановилась между этажами, чтобы отдышаться.

Руки тряслись так сильно, что она никак не могла застегнуть молнию.

Слезы хлынули внезапно, неудержимыми потоками, мешая сосредоточиться на собачке замка.

Сверху хлопнула дверь.

— Пошел ты, Ветров! — крикнула Люся, не глядя. — Нашел время для своего мареновского скотства!