Потому что он – человек. Вот Ишуро смог бы, Рэн был в этом уверен. Украл бы, соблазнил, обманул, напоил… и от брата ждал бы такой же доблести.

Подлости.

А Рэн не сможет.

Он скорее на меч кинется. Раньше… раньше, может, и смог бы. А может, и нет. Стоит только представить, что он возвращается на Шагрен и смотрит деду в глаза, и…

Нет. Даже без деда не смог бы.

Мерзко становится, словно грязи наелся.

Есть вещи, которые нельзя делать. Просто чтобы оставаться человеком.

Нельзя.

И Рэн прикрыл глаза с тихим вздохом.

– Давай попробуем сделать, как ты сказал, Берт. Ты лучше знаешь обычаи большого мира. Может, тебя и послушают?

– Нас обоих, – согласился Бертран. – Ты ж меня не прогонишь?

– Нет.

– Ты один, ну и я один… и если Многоликий сделал так, что я в этой истории с самого начала… наверное, это Ему нужно?

Вот этот довод Рэн понял.

Действительно, бывает такое.

Есть твоя дорога, а есть чужая. Если идешь по своей дороге, у тебя все получается легко, ты счастлив и доволен своей жизнью. Если пытаешься жить чужой жизнью, тебе плохо и больно. Рэн не смог бы торговать, Бертран не смог бы изо дня в день возделывать землю, капитан не сможет уйти от моря…

Это правильно.

А еще есть дорога, на которую тебя направляют боги.

Она может быть легкой или тяжелой, и на ней тебя может ждать даже смерть. Но если ты от нее откажешься, не будет тебе прощения, и от людей, и от богов.

Иногда люди это чувствуют, нутром понимают…