* * *

Поздно ночью по городу скользила змея.

Скользила тихо, вымазалась, правда, по уши, но старалась об этом не думать. Мария надеялась, что предусмотрела хоть что-то.

Сложно ли змее выскользнуть из своих покоев?

Минута. И из дворца тоже.

Никто и не заметил, как по коридорам, словно стремительный призрак, скользит крупная гюрза.

Змея спешила.

Вот подходящее окно, вот не менее подходящее дерево – и сад. И быстрее, быстрее вперед, не обращая внимания на мелкую ночную птаху, которая удрала с истошным даже не чириканьем, а визгом. Поохотиться бы, но некогда.

Марию могут хватиться в любой момент.

Но ведь и отказать нельзя?

Забор… для кого-то высокая каменная ограда действительно преграда, и часовые. А для змеи торная дорога. Мария даже не задумалась, преодолевая препятствие. Если кто из часовых и заметил серую тень, подумал, что ему померещилось.

Змеи?

Так таких размеров, и в городе, и рядом?

Нет-нет, это точно бред. Или ветка так тень отбросила, или ветер что-то шевельнул, или просто моргнул он неудачно… чушь!

Vipera lebetina почти летела по городу. Ах, какая жалость, что фантазии эрры Лизанды Шаран так и остались фантазиями. От крыльев Мария сейчас не отказалась бы.

Если кто понимает, грязи на средневековых улицах столько… лучше не думать и что это за грязь, и о ее происхождении тоже. И радоваться, что змеи не чувствуют запахи.

То есть не так.

Человек дышит и чувствует запахи, у него рецепторы, грубо говоря, в носу. А змея может их не чувствовать. У нее рецепторы в другом месте, ей надо язык высовывать, пробовать, анализировать – обычной змее. А Мария-то не обычная гадина, она преотлично знает, что ей нужно. И нюхать вот это все не собирается.

Да, тошнить змей тоже может. Преотлично.