– Сначала – портал, – отрезал Юра.

– Ага, – поддержал его Лейман. – В нашем мире она начнет жрать всех, кого видит. Вот где начнется истинная вечеринка. Но, если будете себя хорошо вести, так и быть, я спасу человечество.

Лина громко хмыкнула.

– Разве тварь не должна там сразу умереть? – Я протиснулась между балкой и дурацким проводом, смахнула со лба пот. – Не живая ведь…

– Несколько минут у нее будет, – сухо сообщил Юра. – Да и без этой башни наш мир вполне обойдется.

Разговоры закончились, как и перегораживающий дорогу провод. Я пыталась дышать глубже и не поддаваться панике. Смерч вращался все ближе, туч можно было коснуться рукой. С ума сойти, сколько мы прошли! Преодолели две трети пути. До макушки башни оставался десяток пролетов, не больше.

Зверски искривленная лестница вывела к очередной платформе. Дальше прохода не было. Совсем. Сиротливо торчал огрызок первой ступени, топорщились рваным металлом перебитые балки башни, будто кто-то взял и выгрыз их до следующей платформы, оставив всего три или четыре относительно целых, насколько я смогла рассмотреть… Как вся верхушка не рухнула?! На чем вообще держалась?..

– Ну я же говорил, – произнес Лейман.

Лина покосилась на него с плохо скрытым злорадством и повернулась к Юре. Тот сосредоточенно вглядывался в следующую платформу, от которой снова начиналась лестница, в целые балки, в перебитые и снова в платформу. От нее нас отделяло метров пять. Вспомнился пчелиный переполох во дворе замка Катерины и полоса света, перекинутая через высокий забор. Я тогда лихо на другую сторону перелетела! Сейчас что-то такое сработает? Лейман с интересом изогнул бровь, я зачем-то посмотрела вниз… Первые этажи утопали в липкой тьме, по лестнице упорно карабкался черный сгусток, окруженный алым сиянием. О боже…

– Отойдите, – Юра отступил к краю платформы, – и не двигайтесь.

Мы встали с ним рядом, он вспыхнул искристым золотым ореолом, какой бывает разве что у бенгальских огней. У сотни, нет, даже тысячи бенгальских огней! Пространство утонуло в свете, заслезились глаза. Искры, плотно облепившие целые балки, прожигали их насквозь, будто кислота. Балки с шипением плавились, верхняя часть башни равномерно оседала, словно горячая кастрюля, поставленная на кусочки воска, пока с грохотом не опустилась на поврежденные балки, сплавляясь с ними. Раздался чудовищный треск, пылища улеглась на груды покореженного металла, я протерла глаза. Лина улыбалась, Лейман ошеломленно моргал, Юра сверлил взглядом неровные стыки сплавившихся балок. Нас окутывал купол, сотканный из света. Я завороженно ахнула, коснулась его ладонью. Он был теплым, пульсирующим и… живым? Я отдернула руку, купол лопнул, искрами осев на пол, утопающий в обломках. Под ногами был чистый участок прежней платформы, впереди топорщился изогнутый край той, что приземлилась сверху. В противоположном конце ее начиналась лестница – целая и невредимая. Ничего себе! Юра просто убрал часть башни?