Это было чертовски развратно. И мне это нравилось.

Я расстегнула брюки, высвободив его член. Коснулась языком, ощутив приятный, терпкий вкус. Осторожно, несмело прошлась языком по всей его длине.

Мэлвин тихо застонал, погрузив пальцы в мои волосы. Его бедра дернулись мне навстречу, но я прижала их к стенке лифта. Пока мне хотелось делать все самой. Конечно, моих сил было явно недостаточно, чтобы удержать крупного мужчину. Но он с готовностью принял такое предложение.

Я еще раз прошлась языком по шелковистой коже, а потом вобрала головку внутрь, вызвав еще один стон. Бедра снова дернулись, и на этот раз я не стала их удерживать, просто постаралась подстроиться под их темп.

Странно, но это заводило меня еще больше, чем все изощренные ласки до этого. Было в этом что-то безумное. Принимать, ласкать, вслушиваться, вчувствоваться в каждую его реакцию, с какой-то первобытной, языческой радостью впитывать каждый его тихий, нетерпеливый стон. Странная, необъяснимая гордость – это я, это из-за меня он так…

Мне казалось, что разрядка уже близка, но у Мэлвина были другие планы. Он остановил меня и поднял с колен, одновременно снова запуская лифт.

Кабина остановилась во второй раз. Двери открылись, и Мэлвин подхватил меня на руки, отправившись прямиком в спальню. Он сел на кровать, не выпуская меня из рук, покрывая поцелуями шею и грудь в вырезе платья. Потом опрокинул на подушки и навис надо мной сверху.

Его обжигающие губы соединились с моими. Это было сладко, нежно – никогда прежде я не испытывала таких эмоций. Поцелуй становится всё более упоительным и настойчивым, он кружил мне голову своей глубиной. Жаркий воздух становился всё гуще, в какой-то момент дышать стало и вовсе невозможно. Я обвила руками его шею, стараясь как можно дольше продлить поцелуй. Скользнув язычком между влажных губ, я коснулась его гладких, безупречных зубов, дразня его.

Издав приглушённый стон, Мэлвин на мгновение отстранился от меня. От возбуждения он дышал прерывисто, с хрипом. Одной рукой он схватил оба моих запястья, а потом вжал их в подушку над моей головой. Сразу после этого его губы вновь атаковали меня, продолжая будоражащий, ненасытный поцелуй. Сейчас это была вовсе не ласковая, романтичная нежность, о нет! Это были дикость и мощь, первобытная сила мужчины, яростное желание овладеть мной.

Своим языком он буквально вторгался в меня. Каждый раз, когда он пробивал защиту моих губ, у меня сводило жарким и влажным спазмом между ног. Как будто он вовсе не целовал меня, не проникал между губ – а сразу брал там, внизу.