— А даром-то зачем? — пролепетала она, немного придя в себя.

— А мне их жалко, — пояснила Надюша.

— Кого их? — тотчас заорала Люля.

— Ну, мальчиков, мужчин. Им же хочется, а мне не жалко. Это ведь совсем не трудно. А им, знаете, какое облегчение?

С подобной постановкой вопроса не только Светлана с её неопытностью, но и прожженная Люля пока не сталкивалась. Обе молча разглядывали Игнатову как некое диковинное явление.

— Ты у нас просто добрая баба, оказывается? И никакого бешенства матки? — ожила Люля. — А себя не жалко? На ржавой кровати, в антисанитарных условиях, без душа. Фу! Да мало ли какими болезнями они могут тебя наградить!

— Я дома душ целый час потом принимаю. И лимонной кислотой потом спринцуюсь.

— Сифилис “лимонкой” не вылечишь. Гонорею, триппер — тоже.

— В КВД эти болезни быстро лечат.

— Где?

— В кожно-венерологическом диспансере.

— Ты что, там уже побывала? — в один голос потрясённо ахнули подруги.

— Нет. Мне мальчишки рассказывали. Да не наши, не наши, не переживайте, с рынка.

— Ну, хорошо, — мрачно сказала Люля, — венерические заболевания тебе КВД вылечит. А как на счёт СПИДа? Про СД ты подумала?

— Про СПИД? Не-е-ет.

По Надюше было видно, насколько она о нём не подумала. Вот сейчас только подумала, с чужой подсказки. Но испугалась ли?

Разговор в соответствующем духе продолжался битый час. С точки зрения Светланы, абсолютно безрезультатно. Она не вмешивалась, слушала диалог Люли с Игнатовой и диву давалась. Если бы на распутстве попалась Рушанна или Оля Гвоздева, или Таня Снопкова… Ничего удивительного. Длиннющие наманикюренные ногти, с полпуда штукатурки на лице, юбчонки по самое “не балуйся”, никаких интересов, кроме активного поиска свежих кавалеров и приключений на свои непутёвые, необременённые мыслительной деятельностью головы. Но Игнатова? Действительно, тот самый омут, в котором те самые черти… Что заставило девочку так себя вести? Неужто кроме грязного секса с грязными мужиками в грязном месте для наших девочек ничего интересного в реальной жизни не находится? Неправда это. Сколько девочек занимается спортом, музыкой, рисованием, пишут стихи, ходят в кружки шитья, бисероплетения и макраме, наконец. Почему Игнатовой и ей подобным это всё не нужно, не интересно? А интересны банки с алкогольными коктейлями и пивом, мужские бесстыдные руки, сальные анекдоты, бессодержательные разговоры, в которых две трети нормальных слов заменены матерными. Многие Игнатовы, не достигнув порога шестнадцатилетия, думают матом. К восемнадцати годам успевают пройти огни и воды изнаночной стороны человеческого бытия.