От увиденного Дива оторопела. Велемира встречает Рёрика! Да еще так заискивающе-тошнотворно. Как это возможно? А как возможно, что иным любое злодейство сходит с рук? «Князь наш!», – они кричат за окном. «Защитник!».

Но любопытство взяло верх над растерянностью. Держась рукой за полку, Дива снова приникла к окошку, из которого и вид был худ, и слышно плохо, но все же лучше, чем ничего.

– А где моя княжна?..– удивленно спросил Рёрик.

– И я княжна, – уклончиво ответила Велемира, масляно улыбаясь во всю ширь. – Велемира. Старшая дочь Гостомысла.

– А Дива куда делась, тебя спрашивают?! – повторил Трувор вопрос Рёрика.

– Она навек умом повредилась. Не выйдет уж. Арви все растолкует…– выкрутилась Велемира. – Просим князя с дороги к столу…– Велемира вновь склонилась в подхалимском поклоне, одновременно указывая в сторону пиршественных изб.

Улица опустела. Стихли голоса и смех. На обозрении Дивы остались лишь следы на дорожке. И наверное, ничто бы не подстегнуло ее сильнее, чем присутствие старшей сестры. Захлопнув волок, Дива в ярости отпрянула от окна. Уныние сменилось гневом. «Она не выйдет…»…Почему эти слова были произнесены столь уверенно?! Что это воронье, Арви и Веля, задумали сделать с ней, раз уже даже не обещают ее присутствия?

Более не колеблясь, Дива бросилась к сундукам. Она не полагала слишком наряжаться, да и времени на это не оставалось. И какие могут быть украшательства, если она до сих пор скорбит по павшим!

Переменив одежу, Дива натянула легкую нательную сорочку, доходящую почти до самого пола и пару исподних юбок. Затем почти такую же, но более теплую и плотную рубаху – верхнее платье, подвязав на талии пояском. Поверх набросила душегрейку и шерстяную юбку. Нехотя потянулась к расшитому золотом кокошнику, подаренному ей радетельной родней Радимира. Повертела в руках убор, призванный на людях прятать волосы и шею замужней женщины. Нарядные узоры, бусины и красочная ткань…

И все же она не чувствовала ни уверенности, ни желания, чтобы одеться ярко. Ей хотелось быть как можно незаметнее. Не пожелав великолепного убора, Дива накинула на голову платок, небрежно заправив его скрещенные концы в ворот душегрейки. Из украшений оставив лишь кольца, как знак княжеского отличия, Дива также спрятала в рукав янтарный оберег, подаренный старой ведуньей ей перед свадьбой. Кто знает, может, сегодня он послужит пуще, чем в прошлый раз. В сомнениях задержала руку в ларце, сжав в ладони еще один предмет – кожаный ремешок со стальным кружком – «подарок жениха». Это ведь и не украшение даже, по сути. Но все-таки оно должно быть с ней. Пусть. Пусть и эти изменники сейчас успокоят свирепого князя караваями да песнями, а потом явится она. И заберет у них свою победу. На законных основаниях!