****

Ночь стояла дивная. Было свежо и темно. На небе таинственно поблескивали звезды. В глухой избенке без красных окон было сумеречно даже днем. А уж сейчас здесь и подавно царил мрак.

Когда Тишу привели сюда, она сначала пыталась выбраться. Колотила в дверь, звала на помощь и плакала. Но потом выбилась из сил и задремала на лавке. Однако теперь, услышав голоса за окном, она очнулась от зыбкого полусна. И страх вновь воскрес в ее душе. Она, конечно, опасалась за себя. Ведь не просто же так ее притащили в это разбойничье логово, благородно именуемое княжеским детинцем.

А голоса тем временем становились отчетливее. И вот наконец загромыхала тяжелая дверь. В избу ворвался холод и обрывки неоконченной фразы.

– Посвети, я ничего не вижу, – распорядился Годфред, опираясь ладонью на дверной косяк.

В избенку вошел стражник с горящей лучиной в руке. Сунул щепку в стальной светец и отошел в сторону.

В скудном свете сухой лучины стены избы казались совсем черными. Впрочем, таковыми они, вероятно, и были от копоти захудалой каменки. В потемках блеснули глаза Тиши. Она пряталась за печушкой, поскольку больше здесь ничего другого не наличествовало.

– Стеша…– глаза Годфреда различили силуэт женщины.

– Да она это, она, – отозвался Торольв. – Кому еще здесь быть…

Годфреду стало интересно увидеть лицо пленницы. И он шаткой поход двинулся к ней. Оказалось, что она не только ладно сложена, но еще и имеет красивые глаза. Которые сейчас смотрят на него испуганно. И правильно делают.

– Зачем ты отдала брату кинжал? – мрачно произнес Годфред. Он никогда не понимал, почему женщины делают так, что мужчины ссорятся между собой или вообще в итоге убивают друг друга. – Что ты немотствуешь? Тебе известно, что из-за твоего поступка твой брат скоро умрет?

Тиша всхлипнула, утирая набежавшие слезы краешком платка, покрывающего ее плечи.

– Твой брат зело дерзок и упрям. Ты сама это разумеешь?…– Годфред наконец стал привыкать к полумраку. – Разве я не прав? – обратился Годфред то ли к Тише, то ли к Торольву.

– Ага, прав, – отозвался стражник, отчего-то посчитавший, что вопрос был обращен к нему.

– Это ведь очень вызывающе – убить Гарди его же собственным кинжалом…Зачем твой брат так поступил?! – Годфред навис над Тишей, как утес над бездной. – Ведь никто бы не догадался, что это он. Если б не кинжал, который Гарди подарил тебе. Зачем твой брат взял именно этот кинжал?

– Боюсь, нам этого не понять, – зевнул Торольв. А Тиша все еще молчала.

– Нам этого не понять, уж точно, – согласился Годфред. – Стеша…Ты должна осознавать, что во всем виновата только ты одна. Все из-за тебя, – Годфред действительно полагал, что всему виной Тиша. Даже в том, что Гарди напал на нее. Ведь она так хороша собой. Возможно, не всем она пришлась бы по вкусу. Она не юная дева, а именно женщина. Но Годфреду она, определенно, нравится. Наверное, это из-за ее роста. Маленькая. Она маленькая. Даже почему-то хочется ее обнять. Возможно, это потому, что он очень много выпил. А возможно, оттого, что ему грустно сегодня. И хочется, чтобы кто-то приласкал его самого.