– Он погиб, – после паузы ответила Тиша. Годфред ожидал, что она скажет что-то еще, но она молчала.

– Что с ним случилось? – Годфреду обычно было неинтересно слушать женские истории. Но сегодня его мучило множество вещей. От вполне определенных – вроде лица невесты – до туманных – вроде опасений гнева дяди. И он не хотел ничего говорить. Он желал просто слушать голос Тиши. Пусть рассказывает хоть что-то.

– Он не вернулся из Царьграда…– ответила Тиша, как всегда, с заминкой. Казалось, каждое слово дается ей с трудом.

– Он ходил в поход с Гостомыслом? – догадался Годфред. Тиша вновь безмолвствовала, и он продолжил разговор сам. – Да, я слышал, что Изяслав присоединился к тому походу…А вместе с ним и его соотечественники…И что было потом? Когда твой муж не вернулся, то есть. Как ты жила?

– Очень худо, – Тиша будто окунулась в воспоминания тех дней. Ее взгляд застыл на огоньке свечи. – Голодно.

– Но ведь, наверное, брат помогал тебе, – предположил Годфред. В его желудке никогда не бывало пусто с самого рождения. Поэтому он мог только догадываться о голоде.

– Он лишь этой зимой вернулся в Изборск, – ответила Тиша, не вдаваясь в подробности.

– Мне жаль слышать это, Стеша, – Годфред прижал ладонь женщины к своей щеке. На вид Тиша была старше Годфреда. Он не мог определить ее возраста. Однако было очевидно, что разница в годах у них все же существует. Но, как бы там ни было, Тиша была еще далека от преклонных лет и все еще могла нравиться молодому человеку.

– Отпусти меня к детям, – неожиданно обратилась Тиша к Годфреду. Это было первое, что она сказала, и что не являлось ответом на вопрос.

– Не могу. Я не могу тебя отпустить, – Годфред еле припомнил подробности утреннего плана, который они измыслили с Бармой на пару. И сам удивился тому, как он далеко отклонился от задуманного.

У Годфреда детей пока не было. Ну, или, по крайней мере, он о таковых не знал. И потому он не задумывался о том, что может ощущать родитель, оторванный от своего чада. И уж конечно, он не представлял, что чувствует женщина, которая разлучается с ребенком. Он слышал и знал, с чужих слов, что это трудно. Но он не понимал этого своим сердцем, поскольку сам прежде не испытывал ничего подобного. Для него дети были просто маленькими человечками, о которых люди обычно заботятся. И на этом все.

– Мне нужно к детям, – повторила Тиша. И ее голос дрогнул. – Один еще совсем мал…Он не сможет без меня, – на словах о младшем сынишке Тиша заплакала. Она старалась сдержать себя, утирала мокрые щеки. Но все это не помогало. Она уже не могла успокоиться. – Отпусти меня…Прошу, отпусти…