— Грустно, — констатирует Холодильник. — А как же счастливая любовь? Она же бывает?

— Бывает! — оптимистично отвечаю я и тянусь к рыбе.

— Позволь тебе представить! Сибас с маслинами, каперсами и лимоном! Заметь! Маслины сорта каламата! — Холодильник садится напротив меня и, замерев, ждет моего приговора.

— Это… это… лучше, чем… — я не заканчиваю свое предложение, потому что лихорадочно подбираю слово. Любимое выражение Ленки "Это лучше, чем секс" сейчас мне катастрофически не подходит.

— Чем что? — спрашивает Холодильник, потемневшими глазами глядя на мою нижнюю губу, которую я только что непроизвольно облизала.

— Чем дорада Матвея! — наконец, нахожу я нужное сравнение.

— Так и должно было быть, — совершенно серьезно, без улыбки, констатирует Холодильник. — Еще на десертах он меня может попытаться опередить. Именно, только попытаться! To на рыбе и мясе, увы… Что он делает лучше, так это супы! Терпеть не могу их готовить!

— А как же сегодняшний борщ? — не верю я.

— Это страшный секрет! Но борщ делал дед! В русской печи. Чтобы такой борщ сделать, нужно время. Он его несколько часов в печи томил. Я бы просто не успел, — сознается шепотом Холодильник.

— У тебя интересный дед. Оригинальный такой… Сколько ему лет? — с любопытством спрашиваю я.

— Семьдесят девять. Первого июня ему восемьдесят, — говорит Холодильник. — Может, ему праздник в нашем агентстве заказать? Возьмешься?

— Не знаю… — теряюсь я. — Захочет ли он? Справимся ли мы?

— Не волнуйся! Я пошутил! Дед ни за что не захочет! — смеется Холодильник, подкладывая на мою тарелку овощи. — Он гордится тем, что живет отшельником. В город ездит редко. Продукты привозим мы с отцом.

— А бабушка у тебя была? — спрашиваю я и только потом понимаю, что вопрос неделикатный.

— Бабушка? Была, — Холодильник не сердится и не удивляется моему вопросу. — Она умерла, когда мой отец еще в школу ходил. Так что я ее никогда не видел, и бабушкой в полном смысле она стать и не успела.

— Жаль! — вздыхаю я и быстро переключаюсь на другую тему, выбрав еще один дурацкий двусмысленный вопрос. — А почему мы остались ночевать? Двусмысленность вопроса я понимаю не сразу, а только тогда, когда Холодильник отвечает:

— У меня самого есть несколько версий. Первые десять тебе не понравятся. Они одинаково безнадежные. Запасная звучит прилично и убедительно: ты боялась, что наши отношения развиваются для тебя слишком быстро. Ты даже сказала "катастрофически быстро". Вот я и решил их притормозить, замедлить…

— И поэтому мы остались одни в большом доме на краю поселка на всю ночь? — дух противоречия подбросил мне этот вопрос и напитал его горьким сарказмом.