— Еще раз! — поморщившись, просит Ленка и слушает запись повторно. Потом смотрит на меня округлившимися глазами и шепчет:
— Еще раз!
— Давай уже переводи! — сгораю я от любопытства, когда Ленка заканчивает слушать запись в третий раз.
— Тут такое дело, подруга! — начинает Ленка, отодвигая от себя торт, а это плохой знак. — Первый напоминает второму, что, женившись на выбранной девушке, второй теряет почти весь свой бизнес по какому-то там старому договору.
— И что второй? — мое сердце вдруг перестает биться. Совсем.
— Второй говорит, что это его решение, meine Losung, и его жизнь, mein Leben. И он ни за что не передумает, — вздыхает Ленка.
— И все? — нервно сглатываю я.
— Не все, — говорит Ленка, придвигая к себе торт. — Еще первый обзывается, Narr, и все такое… Типа дурак, глупец… Говорит, что девушка не заслужила дурака… Что ей нужен сильный и reich, богатый…
— А второй? — мне не хочется плакать, просто в носу чешется.
— Второй говорит, что Reichtum, главное богатство он уже нашел…
В полночь мне звонит Холодильник и начинает разговор с обвинения:
— Ты назвала мне не последние строчки стихотворения! Почему?
— Я просто его плохо помню! — оправдываюсь я.
— Врешь! Я проверил текст. Там другие последние строки! — Холодильник давит и настаивает. словно хочет поссориться.
— Хорошо! Держи последние! — психую я.