Но Габриел напрягся еще больше. Эмили умирала от желания подойти к нему, прикоснуться к нему, успокоить его… Но ее повели вглубь гостиной, к диванам, на которых сидели его тетя, две сестры и вокруг которого собрались детишки. Он остановился перед своей женой, на коленях которой сидела очаровательная белокурая девочка с ярко-зелеными глазами. Миниатюрная копия своей матери.

— Я бы хотел представить вам свою дочь, — сказал Себастьян с обожанием глядя на девочку. — Дженнифер, милая, это мисс Эмили. Поздоровайся с ней.

Девочка спрыгнула на пол, поправила свое белоснежное плотице, присела в умилительном реверансе и ангельским голосом сказала:

— Добрый вечер, мисс Эмили. Как поживаете?

У Эмили на секунду перехватило дыхание. Потому что никто никогда не приседал перед ней в реверансе. Она смотрела на девочку, понимая, что уже обожает ее. Что еще одно существо запало ей в душу. Еще одного человека ей придется вырвать из груди.

— Я… — дрожащим голосом начала она, боясь расплакаться, но девочка быстро прервала ее.

— Я так рада познакомиться с вами! Это правда, что всё это время вы заботились о Нике, а он ни разу не заплакал, хотя и был далеко от мамы?

От нежности у Эмили запершило в горле. Дети всегда заставляли ее чувствовать себя самой уязвимой и одинокой на свете. Девочка ждала ответа, и, пересилив себя, Эмили попыталась улыбнуться.

— Это правда, — тихо произнесла она, сжав руку в кулак для большей храбрости. — Твой брат вел себя очень храбро. И я рада познакомиться с его не менее храброй сестрой.

Лицо девочки озарила солнечная улыбка.

— Как хорошо! А это правда, что дядя Габби научил вас играть в бильярд?

Эмили так сильно потряс вопрос, что тяжесть в груди мигом прошла, а челюсть чуть не отвисла до пола.

Тишину прервал недовольный рык самого Габриеля.

— Какого черта! Откуда она это взяла?

— Тише, Габби, — спокойно приговорила Виктория, с улыбкой глядя на брата. — Ты можешь напугать Дженни. — Тут она взглянула на свою дочурку. — Солнышко, кто тебе сказал такое?

— Я слышала, как Робин жаловался папе на то, что ему приходилось сидеть с Ником, пока дядя Габби учил тетю Эмили играть в бильярд.

Эмили покраснела до корней волос так сильно, что ей казалось, она непременно должна задымиться. Особенно потому, что перед глазами тут же встал бильярдный столик. Взъерошенный и растрепанный Габриел с расстегнутой рубашкой. Его нежные руки и теплые губы… Господи, как давно это было!

Краем глаз она заметила, как побагровело лицо Габриеля.

— Дьявол на его голову, — прорычал Габби, сжав руку в кулак. Он гневно посмотрел на Себастьяна. — Если твой Робин шпионил за мной, я сверну ему шею!