– Ты уж прости, но чай давно остыл. Я потерялась во времени в двух шагах от тебя, – с порога сказала я.
Плотные шторы не пропускали в комнату сумерки. Внутри было темно, но включать свет мне определённо не хотелось. Мишель приподнялся на кровати и сонно поприветствовал меня. Лавандовые благовония давно прогорели. Я поставила разнос на пуфик и села на край кровати.
– Мы так и будем по очереди выхаживать друг друга? Как ты себя чувствуешь?
Вместо ответа он присел и бодро потянулся. Да, ему определённо было лучше. Днём он только корчился и стонал, как перевоплощающийся оборотень.
Потом он встал с кровати и накинул халат. Сделал глоток холодного чая, сморщился от количества дубильных веществ в нём и вскользь поцеловал меня в макушку.
– Чай со льдом с утра пораньше? Ты у меня большой оригинал, – рассмеялся он.
– Что?! Что ты сказал?
– Ты у меня большой оригинал? – неуверенно повторил он, расчесывая спутавшиеся волосы.
– Нет, до этого. Какое ещё «с утра пораньше»?
– В чём дело, Полли? Ты то себя как чувствуешь? – он обеспокоено нахмурил брови.
– Я же не…не могла? Нет? Нет!
Был только один способ понять это. Я подлетела к окну и резко, будто от этого зависела моя жизнь, распахнула шторы. В лицо ударил солнечный свет. Утро было тусклое, пасмурное. Но оно ослепило меня, точно внезапная вспышка «полароида».
Могла. Всё-таки я могла. Могла и, судя по всему, простояла в коридоре всю грёбанную ночь. Значит, уже воскресное утро…
– Началось… – протянула я, снова потеряв чувство реальности.
– Началось, – подтвердил Мишель. Он отвёл меня от окна и дальше стал разговаривать, как с потерявшимся ребёнком. – Итак, послушай, милая Полли, если Тени так легко путают тебя, с этой минуты, что бы ни случилось, что бы ты ни увидела или услышала, не верь
– Чёрная книга…
– Что?
– Расскажи мне про неё.