И радость-радость-радость!

Колдунья снова накинула на плечи шубку из лисьей шкурки, да обмотала шею монистами драгоценными. Прошла к упряжке с гнедыми лошадьми, и, видя, как те отпрянули от силы мощной, что струилась от нее, скомандовала:

- Домой!

Заснежило, зарябило в глазах от вьюги дикой, да скорости резвой. И Пламена откинулась на меха, прикрыв с удовольствием глаза. Нынче все повиновалось ей одной, потому как ни в Небесные Чертоги, ни в Туманный Лес молитвы слышащих уж не доносились: земля была заперта.

Уже потом, придя в расписную горницу, в ногах которой лежала дивная карта, Чародейка в серебряном зеркале увидела, что стала еще краше. И все-таки в ней что-то изменилось. Да, нынче ни жизнь, ни смерть были над нею не властны. И, значит, боги ей больше не страшны. Да и мир людей нынче целиком у ее ног. С жизнью и смертью, с силою, что послали сюда сами небожители. Стало быть, оставалось малое: выпить мощь ту, что в слышащих теплится.