***
***Тело Гая не просто горело - жгло огнем. И ощущением было, будто бы с него шкуру снимают в мастерской кожевенной.
Пласт за пластом, боль опаляла Ворожебника с такой силой, что терпеть больше не хватало мочи. И тогда Гай забыл, что он - чародей знатный, что живет в хоромах камнеградских, белым камнем да золотом сусальным отделанных. С драгоценной росписью стен...
Заревел, завыл подобно зверю раненному. И с ним, криком этим, боль стала понемногу утихать, пока не исчезла вовсе.
Сознание померкло, и вора рыжего охватила кромешная тьма. Она была густой и вязкой, а еще - тихой, словно бы оказался он глубоко на дне океана, под пластом воды мертвой. И ни зверь, ни птица, ни тем паче человек не могли потревожить его.
Стало быть, вот какой он, покой. Значит, где-то здесь мамка его и сестра, Цветана. Лежат рядом, уснув сном вечным под куполом тишины и мрака.
Отчего-то там, на капищах старых, он представлял покой другим. Думал, попадет к самому Симарглу в избу его. Попотчует старый бог гостя долгожданного, расспросит о жизни земной, о деяниях прежних. Укажет, в чем не прав тот был, да как искупить вину можно. По дурости душевной, не иначе, Гай особо верил: где-то там он сможет выкупить грехи, что Чародейка сотворить заставила.