Шорох за спиной заставил его обернуться.

Она умудрилась войти так, чтобы не цокать каблуками. Запыхавшаяся от бега, с зажатым в кулаке агатовым браслетом, с завитушкой выбившегося из прически локона на обнаженном плече. Мака. Наверное, не хотела нарушать тишину, но ее выдало платье: темный атласный подол, прикрытый невесомым кружевом, шелестел складками при каждом шаге. Туго обтянутая лифом грудь неровно вздымалась и опускалась в такт дыханию, а простенький черный шнурок-чокер тройным обхватом перечеркнул шею.

Изящная. Стройная. Красивая Мака. Словно сонное наваждение, потому что только во сне можно оказаться в бальном платье среди парт учебной аудитории… Или в гималайских маках — ведь в том его сне, вдруг вспомнил Соул, она тоже была в подобном платье. Случайное совпадение или запомнила и намеренно выбрала похожее?

Он отчего-то смутился, поэтому только и смог, что хмыкнуть:

— Не слишком ли мрачновато для выпускного?

И тут же чертыхнулся про себя. Потрясающее начало разговора, бля. Браво, Итер!

— Думаешь, твой наряд более подходящий? — поджала Мака губы.

Расстроилась. Сделала еще один шаг и остановилась — мягкие волны пышного подола на мгновение поймали случайный блик света, словно на атлас капнули темной зеленью. Не черное, понял Соул с запозданием, угольно-зеленое платье.

— Я здесь не ради танцулек. Кид успел рассказать или ты сразу… — так захотелось сказать «ко мне», но язык не повернулся, — сюда помчалась?

Он не хотел уязвить или показаться ироничным — просто растерялся. Только Мака восприняла ничего не значащие слова слишком остро и нервно.

— Зря помчалась, — сделала она для себя неутешительные выводы. — Наверное, стоило остаться там.

Повелительница недовольно дернула плечами и невесомо легко развернулась, чтобы уйти.

— Мака! — Соул шагнул за ней, не зная, что сказать… как сказать. Только бы не ушла.

— Что? — раздраженно бросила она уже около двери, но все-таки остановилась. Так и не повернулась. Внешне равнодушная, неестественно прямая. Только пальцы нервно перебирают бусины браслета.

— Подожди.

— Зачем?

— Это все неправильно. Как-то не так я это представлял… — честно признался Соул, глядя на тугую шнуровку корсета, которая делила спину Маки пополам. Крест-накрест, крест-накрест… Как и их странные отношения: то вместе, то порознь.

Мака опустила голову и заговорила сначала шепотом, а потом все громче и громче:

— Неправильно? Неправильно?! Да все давно уже неправильно, если ты не заметил!

Соул подумал, что в этот момент она звучала и выглядела натянутой до предела струной. Того и гляди, порвется и хлестанет стальной нитью по пальцам. И единственный человек, который будет в этом виноват, — он сам, потому что перекрутил колки-слова и довел до критического натяжения. Снова все испортил. Музыкант хренов…